Вечером они отправились на прогулку, дошли до озера, раскинувшегося прямо напротив поместья, и занялись любовью в лодочном домике в конце причала. Вокруг плескалась вода, а обнаженное тело Алехандры озарял серебристый лунный свет. Люсьен усадил ее к себе на колени и укрыл их обоих теплым одеялом. Она обхватила его ногами, и они стали любить друг друга тихо, медленно и неторопливо. Люсьен и Алехандра не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Губы ее расплылись в блаженной улыбке. Между тем ритм все нарастал, и наконец они достигли экстаза, а потом просто сидели, прижавшись друг к другу в молчании.
До чего же она красива! Люсьен не мог отвести глаз от ее соблазнительно вздымающейся груди с затвердевшими от возбуждения сосками. Люсьен невольно подумал о том, как изменится их жизнь, когда на свет появится ребенок и ее груди наполнятся молоком. Люсьен мечтал иметь много детей – чем больше семья, тем лучше. Но даже если они так и останутся бездетной парой, Люсьен будет очень счастлив. Главное, что рядом с ним Алехандра. Люсьен улыбнулся. Алехандра заметила это и спросила:
– Тебе хорошо?
– Да. Очень, – ответил он. – А тебе? Ты счастлива?
– Удивительно, – ответила она.
– Есть одна проблема, Люс, – осторожно начал Дэниел Уайлд спустя месяц после свадьбы.
Они с Люсьеном с комфортом расположились в укромной нише в углу клуба для джентльменов «Уайтс» на Сент-Джеймс-стрит.
Люсьен нахмурился и, допив бренди, спросил:
– Какая проблема?
– Брат сэра Марка Уолтерса рассказывает всем, кто готов слушать, что вы с Алехандрой сожительствовали до заключения брака, пока ехали из Борнмута в Лондон.
– А он-то откуда знает?
– Уолтерс был в Борнмуте, когда вы приплыли из Испании, и он узнал тебя, Люс. Похоже, он возомнил себя кем-то вроде художника и даже выполнил один рисунок. Картинку только что напечатали в какой-то низкопробной бульварной газетенке, и она пользуется немалой популярностью. Несколько вульгарных изданий того же рода ее уже перепечатали.
– Покажи, – потребовал Люсьен.
Он сразу понял, в чем проблема. Когда они высаживались с корабля на причал, Алехандра еще была одета мальчиком, вдобавок, спускаясь по сходням, Люсьен взял ее на руки – из-за раны на ноге ей было больно идти.
– Вот, нарочно захватил с собой, – произнес Дэниел, протягивая Люсьену сложенный лист бумаги и разворачивая его.
– Вот черт!
Рисунок оказался мерзким. А его подлинность и правдивость подтверждал виконт Рэдфорд – человек, с которым у семейства Говардов, были старые счеты.
– Похоже, ситуация патовая – если признаю, что это правда, разразится скандал, но, если буду все отрицать, дело тоже обернется скандалом. А может, поболтают и забудут?..