Она открыла глаза и уставилась на меня.
— Я собираюсь кончить.
Она выгнула спину и выставила сиськи. Я наклонился и провел языком по ее горлу, наслаждаясь соленостью ее кожи. Я почувствовал, как ее киска сжимается вокруг моего члена, и не мог перестать двигаться.
Я был готов наполнить ее своей спермой, заставляя ту вытекать из нее, когда выйду. Я хотел, чтобы простыни под ней были мокрыми. Я хотел заполнить ее таким количеством семени, чтобы завтра, когда она сядет, оно все равно вытекало бы из нее, делая ее трусики мокрыми.
А потом я почувствовал приближение оргазма. Оно выражалось в потягивании в спине и покалывании в яйцах. Он быстро прошел сквозь меня, и я, блядь, позволил ему.
— Боже, да.
Я уперся лицом в изгиб ее шеи и позволил себе кончить, в то время как она кричала от удовольствия. И когда мой оргазм вырвался наружу, моя сперма заполнила ее, я зарычал о том, как сильно люблю ее.
Изабель была моей.
Моя сперма на ней, на ее коже, и это делало ее моей.
Когда я больше не мог удерживать себя на руках, то скатился с нее, не желая раздавить. Но я положил руку прямо между ее бедер, приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз.
— Это мое, — сказал я и немного сжал ее между бедер. Она сделала самый сладкий вздох. Я почувствовал ее влажность, и моя сперма начала вытекать из нее. Я хотел, чтобы это было в ней. Я хотел, чтобы она оставалась на своем месте. Я наклонился ближе, чувствуя ее дыхание у себя на губах. — И когда впервые засунул в тебя свой член, Изабель, это был я, владеющий тобой.
Она закрыла глаза и захныкала, и я почувствовал себя ублюдком за то, что сказал ей это дерьмо, но не смог сдержаться.
— Я говорила тебе, насколько мне нравится, когда ты весь такой собственник и ворчишь на меня?
Она открыла глаза и улыбнулась. Я наклонился и поцеловал ее.
— Я рад, что нравлюсь тебе, потому что с тобой я чувствую себя чертовски большим собственником.
Она повернулась на бок, прижалась ко мне, и я обнял ее. Я поднял ее руку и посмотрел на обручальное кольцо, которое подарил ей в прошлом месяце. Я давно должен был сделать предложение, но хотел дать ей время освоиться, пойти в колледж, найти свой путь. Но правда в том, что я женился бы на ней, как только узнал, что она любила меня все те годы. Мне было все равно, что мы были молоды, или что наши родители могли это не одобрить.
Изабель была той самой причиной, по которой я дышал.
— Я должен принять душ, детка.
Я отстранился, зная, что ей, вероятно, не нравится, когда моя потная кожа покрывает ее, но она схватилась за меня и прижалась сильнее.