— Откуда он знает, что мой папа морской пехотинец? — спросила она у самой себя и сама же себе ответила. — Наверное, их предупредили об этом.
Из-за двери доносились голоса ее похитителей. Дырявый не обманул ее — через некоторое время принес поесть помидоров, огурцов, вареных сосисок, хлеба и даже полстакана водки. Татьяна, поскольку не ела с утра от еды не отказалась, а вот водку выплеснула на пол.
— А попить больше ничего нет, кроме водки? — спросила она.
— Вода из колодца, — ответил Дырявый.
Он выглядел не слишком уверенным в себе, видимо все, что происходило ему не очень нравилось, Татьяна женской интуицией почувствовала это и стала слегка покомандовать бандитом.
— Принеси хоть воды, — попросила она.
Дырявый закрыл дверь в комнату и через некоторое время вернулся со стаканом воды. Татьяна поела, попила, поставила посуду на пол и, оказавшись снова запертой, стала думать как ей отсюда убежать. Она облазила комнату вдоль и поперек, вся перемазалась в пыли и липкой паутине, но дверь была крепкой, а окно заколочено снаружи. Татьяна проверила даже доски пола, в надежде убежать через подкоп, но все ее усилия были тщетны. Успокаивало одно — бандиты не собирались ее убивать, а хотели лишь подержать в плену, пока Султана не победит в конкурсе.
Татьяне стало очень обидно, что все ее усилия в достижении самой большей цели в ее жизни пошли насмарку, что зря она занималась с детства вокалом и скрипкой, что писала ноты по ночам. Пришла богатенькая папенькина дочка и ее упрятали в темную кладовку в заброшенном доме.
Татьяна прилегла на кровать и заплакала. Плакала она, плакала, пока не заснула.
****
Сколько Татьяна спала, она не знала, потому что проснувшись увидала, что в кладовке так же темно и светлее не стало, и темнее не стало. А проснулась она оттого, что у двери в кладовку послышалась возня, затем дверь со стуком отворилась и в лицо девушке ударил свет фонарика.
— Дрыхнешь, сука, — икая пьяным голосом, изрыгнул Парамон.
Испуганная Татьяна вскочила на кровати и влезла на нее с ногами.
— Иди ко мне, шалава, — поманил ее пальцем Парамон, освещая ее фонариком.
— Зачем это? — испуганно спросила Татьяна, чувствуя исходящую от бандита агрессию.
— Ты, че, коза, в натуре, не поняла? — усилил голос Парамон. — Двигай сюда, коза, или я сам сейчас зайду, тогда хуже будет!
Татьяна решила, что подчиниться будет разумнее. Она слезла с кровати и осторожно пошла по направлению к Парамону. Тот довольно ухмыльнулся и уступил ей дорогу в двери.
— Посиди с пацанами, кукла, — приказал он, — а то нам скучно пить без бабы.