— У вас тут, как в деревне, — сказал Шершень. — Все друг друга знают.
— Это точно, — отчего то вздохнула Лиза, — у горбольницы кашлянешь, а у почты скажут, что ты заболел и умер.
— И еще все в лицо смотрят, — сделал наблюдение Шершень, — идут навстречу и смотрят. А в Питере никому до тебя дела нет. Потому что народу много, на всех смотреть — глаза поломаешь.
— Хочу в Питер, — мечтательно произнесла Лиза, — Невский проспект, Эрмитаж, Казанский и Исаакиевский собор. Как здорово! Там жизнь, а здесь холодец! Ненавижу этот город.
— Приедешь в Питер, я тебя буду по городу водить, как ты меня здесь, — сказал Шершень, — съездим в Петродворец. Ты не была в Петродворце?
Лиза отрицательно помотала головой.
— Там красиво, особенно летом, — сказал Шершень, — фонтаны каскадами, все золотое. Так что у нас с тобой большая культурная программа намечается.
— Это летом, — с радостью подтвердила Лиза, — а сейчас пока будем довольствоваться провинциальным кафе. Тем более, что мы уже пришли.
Лиза остановилась и указала рукой. На первом этаже обычного пятиэтажного дома из серого кирпича размещалась огромная вывеска «Бильярд-клуб-кафе Сабрина», которая мигала разноцветными лампочками, половина из которых не горело.
Шершень и Лиза зашли в кафе и остановились в довольно чистом и уютном гардеробе. Шершень удивился богатой внутренней отделки заведения, сделанной на столичном уровне, из зала доносилась негромкая музыка, там царил полумрак. Охранник, парень в черном костюме с бейджиком уныло оглядел вошедшую пару.
— Места есть? — спросила Лиза.
Охранник надменно кивнул и отвернулся. Его губы оттопырились в презрительной усмешке.
— Ты на этих дебилов внимания не обращай, — шепнула Лиза Шершню, — у них мозгов, как у курицы. Будут задираться, не лезь, лучше уйдем, ладно?
— Хорошо, хорошо, — ответил так же шепотом Шершень.
Они сдали верхнюю одежду в гардероб и прошли в зал. Зал кафе представлял собой довольно большое помещение с тремя бильярдными столами посередине. На двух столах две пары катали шары, а вообще народу было немного — человек двадцать. Посетители сидели за столиками в глубине зала, мирно покуривали и негромко разговаривали. Шершень и Лиза прошли в уголок и тоже сели за свободный столик. Посидели минут десять, тщетно пытаясь привлечь к себе внимание обслуживающего персонала. В результате десятиминутных попыток к ним, качаясь, как галера на волнах, подплыла прыщавая и толстая неулыбчивая официантка.
— Привет, Лиза, — сказала она, проигнорировав личность Шершня, — какими судьбами в наш гадюшник занесло?