Екатерина вздохнула и уткнулась лбом в колени. Как же она устала! Просто устала — ото всего и от всех. Если бы можно было в жизни взять обеденный перерыв, как берут рабочие на фабриках ее мужа… покойного мужа. Или как какому-нибудь зверьку — вырыть где-нибудь далеко норку и спрятаться туда от всего мира. Если Лиза все-таки приедет, можно вернуться вместе с ней в ее городок. Только бы хватило денег на дом. Интересно, а может она просто написать отказ от наследства? Пусть они все им подавятся! Пусть перегрызут друг другу глотки за него! А она уедет! Все равно никому не нужна здесь.
Ах, если бы ей хватило денег! И Лиза! Лиза должна приехать! Одна Катя никогда не решится на такое далекое путешествие. Особенно после сегодняшнего.
Михаил дернул рукой. Голова его уткнулась в кресло. Мужчина вздрогнул, выпрямился, открыл глаза. Не смотря на крепкий сон, выглядел он очень усталым и каким-то… помятым что ли. Мережской стало его жаль.
— У вас очень измотанный вид, — заметила она тихо. — Если это из-за объема работы, то можете взять пару выходных. Я не настаиваю на срочности. Если хотите, конечно.
Мужчина провел рукой по лицу, попытался пригладить волосы и наконец посмотрел на вдову. С духом он что ли собирался, чтобы с ней заговорить?
— Все нормально. На самом деле, я уже почти закончил.
Инкнесса выглядела ужасно. Растрепанные волосы, опухшие глаза, начинающий проходить синяк на скуле, грязное платье… ворот то ли расстегнут, то ли разорван и видны пятна от чужих пальцев — то же начинающие заживать. Кажется, не женщина, а девочка сидит перед ним — маленькая, очень уставшая и очень несчастная девочка…
— Екатерина, что с вами произошло?
Катя отвела взгляд.
— Да так. Упала. Я бываю жутко неуклюжей. Мама всегда говорила…
Она осеклась.
— Забудьте, что вам говорили родители.
— Это не так просто. К тому же они далеко не всегда неправы.
Климский насторожился.
— И что? Вы будете всю жизнь руководствоваться их советами???
— А вы будете всю жизнь ставить мне в вину поведение Марии?
На мгновение Михаила наполнил гнев… а потом он рассмеялся.
— Знаете, с вами очень неудобно разговаривать, — заметил он с улыбкой. — Никогда не знаешь, что за реплика придет вам в голову. Мне приходилось видеть много аристократов, но только ваше поведение порой ставит меня в тупик.
— Почему?
— То вы послушная дочь, то бунтарка, то вы самоустраняетесь от однозначного решения дилеммы, то вдруг высказываете довольно категоричную мысль. Да и потом, для инкнессы вы слишком откровенны.
— Да? Не замечала. Может быть…
— Я замечал. Так скажите мне: что с вами происходит?