Михаил целовался нежно, но как-то яростно — со всем пылом страстного человека. Девушка — неуверенно, робко, смущенно. Они простояли какое-то время в дверном проеме, пока Климский не сместил инкнессу вправо, прижимая к стене. Дверь, удерживаемая раньше их телами, оглушительно хлопнула, разбивая на осколки очарование минуты.
Мережская опомнилась, отстранилась и в ужасе закрыла лицо руками.
— Катя, ну что ты? Что опять не так? Разве тебе было неприятно?
— Приятно, — шепотом, как в страшном грехе, призналась вдова.
— Значит, я тебе все-таки нравлюсь? Только честно.
— Да, но…
Михаил тяжело вздохнул.
— Хорошо, я понял. Пойдем чай пить?
Катерина кивнула и неуверенно вложила свою руку в его. Ладонь ее немного подрагивала.
* * *
Весь ужин вдова с неприязнью косилась на дверь кабинета. Михаил счел это добрым знаком, но когда время приблизилось к полуночи, Катя с явным сожалением отложила шитье и, пожелав юристу доброй ночи, удалилась. Мужчина ушел в свою спальню следом, но еще долго он то и дело выходил в коридор и прислушивался. Так, на всякий случай. Было то, что пугало Мережскую, реальным или выдуманным, но проблемы оно им приносило самые настоящие.
Через несколько часов Михаил забылся беспокойным сном.
Хлопнула дверь.
Мужчина подскочил на кровати, озираясь.
Катерина, простоволосая, босая, в одной тонкой ночной рубашке, в нерешительности стояла у камина.
— Мне страшно, — прошептала она.
— Иди сюда.
Мережская послушно подошла, легла рядом. Михаил обнял девушку, поцеловал в лоб и сказал:
— Спи.
Инкнесса закрыла глаза. Потом открыла.
— А ведь ты меня предал.
— Что?
— Ты сам знаешь, что предал.
— Я…
— Молчи, — она посмотрела на него странным тяжелым взглядом. — У тебя нет оправданий. Ты прекрасно осознаешь, что виноват. А ведь ты знаешь, как карается предательство. Смертью.
Климский вздрогнул, с ужасом смотря на исказившееся лицо девушки. Мережская безумно усмехнулась и вдруг одним движением села на Михаила. Руки ее легли ему на плечи.
— Хочешь ощутить месть на вкус?
— Ка…
Ее пальцы впились в его горло. Мужчина почувствовал, что задыхается, и… проснулся.
По спине его тек пот.
В дверь постучали. Задремавшая было Катерина спросонья открыла дверь, не спрашивая.
На пороге стоял обеспокоенный чем-то Михаил.
— Все в порядке?
Катя поежилась от сквозняка и кивнула.
— Да. А у вас?
— Вроде бы. — мужчина потер шею. — Мне… Мне надо поговорить с вами.
Холодный ветер прошелся по ногам. Вдова посмотрела в глубь комнаты, где лежала шаль, потом на юриста.
За его спиной стоял паук. Огромный, почти с человеческий рост. Лапы его тянулись к Климскому…