– Новенькая? Вчера, что ли, пришла? – спросил Швецов.
– Позавчера! – уже, как провинившаяся школьница, ответила девушка.
– Ну ладно, разберёмся с тобой, – Швецов хлопнул ладонью по её ягодицам, показал жестом, чтобы она вышла, и сказал тем, с кем потел сейчас в парилке, чтобы эту девочку они не трогали!
В парилку вместе со Швецовым заходили только совсем приближённые люди. Это были местные криминальные авторитеты, начальник городского ФСБ и заместитель мэра по коммунальному хозяйству, старый приятель ещё со строительного треста. Не сказать, что все они Швецова уважали. У каждого из них была своя причина посещать эти посиделки в сауне.
Забронированная девочка отправилась ждать Швецова в чайную зону, которая только называлась чайной, на самом деле слабее пива здесь никогда ничего не пили.
Мэр, подпоясанный промокшим полотенцем, пришёл минут через пятнадцать, кряхтя и охая, сел рядом с избранницей. Положил свою мясистую руку ей на плечи.
– Ну, деточка, никто тебя не обижал? – спросил он нарочито громко, чтобы все остальные тоже были в курсе, чья эта девица.
– Я сама кого хочешь обижу! – выпалила скороговоркой проститутка и залилась смехом.
– Вот сучка! Это не из твоего борделя, Поп? – спросил он у одного из своих гостей, качка лет сорока с волосами до плеч.
– Да хер их знает, я учетов не веду, мля! – ответил качок.
– А ты, Кабан, что скажешь? – Швецов спросил ещё одного своего близкого товарища.
– Да хуйня! У меня девки круче и сауна пизже, не знаю, что ты, Иваныч, в этой дыре нашёл, я ж тебе говорю – приезжай ко мне! – предложил Кабан, как-то даже наезжая на мэра – такова была его манера общаться.
– Ладно тебе, Валентин, не бзди, приеду и к тебе!
Дальше в столь интеллектуальной беседе наступил перерыв. Такое в компании Швецова случалось часто. Никто ничего не говорил, некоторые только тужились, пытаясь что-то произнести, но, не находя тем для разговора, сдувались, а некоторые и не пытались поддержать разговор – сидели отрешённо, держа на каждой коленке по девке и перебирая пальцами между их ног. Так могли сидеть минут по пятнадцать. Только иногда чавкали пивом, да что-то шептали шлюхам на ухо.
– А я, Иваныч, вас покидаю! – проскрипел своим противным голосом Дорогин.
Эта реплика вызвала галдёж и шум за всеми без исключения столиками чайной комнаты.
– То есть как? В смысле, совсем уходишь? Из города? – Швецову не хотелось верить в услышанное.
– Да, переводят меня! Теперь буду в Москве дела делать, Родину защищать!
– Так что ж ты раньше молчал? – Швецов аж подскочил на месте, убрал руку с плеч проститутки. Правда, потом сел обратно и вернул руку на прежнее место. Девушка содрогнулась, как будто на нее село мерзкое насекомое, – и что? Никак не отменить? Твой перевод?