Поверьте, мы с Арчером уже спорили, даже при том, что я попала в аварию практически со смертельным исходом.
— Я знаю! Знаю. Просто… я не знаю, я просто… Я имею в виду, ты…
Я бросила попытки объясниться и вместо этого поманила его ближе, достаточно близко, чтобы я могла поцеловать его. Это было неловко и, честно говоря, немного странно, но мне было плевать. Думаю, что и Арчеру тоже.
— Похоже, мы увязли в этом надолго, не так ли? — отстраняясь и тяжело дыша, спросил Арчер.
— Может быть, — сказала я. — Может быть, нет. Такое ощущение, что мы несчастные влюбленные. Я имею в виду, я фактически умерла, добиваясь тебя.
Он сразу же всё понял.
— Нет, — сказал он, качая головой. — Мы не Ромео и Джульетта. Мы ни в коем случае не несчастные влюбленные. Мы сами творим свою судьбу.
Думая обо всем, что произошло, я поняла, что он прав. Арчер не должен был жить, а я не должна была вернуться назад во времени, чтобы спасти его. Но посмотрите, где мы теперь.
— Ты прав, — согласилась я. — Думаю, мы сами творим свою судьбу… пингвин.
— Теперь ты будешь использовать это против меня, верно?
— Конечно.
— Дерьмо.
Потому что если мы действительно сами творим свою судьбу, то я собиралась убедиться, что то, что показал мне Смерть, сбудется. Будущее, где мы с Арчером женаты и у нас есть маленькая девочка, казалось, очень приятным после всего, что случилось с нами.
Девять лет спустя…
— Счастливого рождества!
Входная дверь «Мамы Розы» распахнулась и внутрь вошли все члены семьи Инситти, в чьих руках были завернутые подарки и куча тарелок с прелестными блюдами, запах которых я чувствовала у камина.
Ничего сильно не изменилось с третьего года обучения в старшей школе, когда я начала проводить время с Арчером.
Все по-прежнему собирались вместе по праздникам, по-прежнему много ели, по-прежнему кричали и громко смеялись друг над другом — типичная итальянская семья, как я и полагала.
С тех пор, как мы с Арчером поженились, мы связали себя семейными обязательствами больше, чем когда-либо. И что удивительно, меня это устраивало. Мне нравилось ощущение принадлежности к чему-то гораздо большему.
— Привет, Хедли! — воскликнула Карин, крепко меня обнимая. — Ну разве ты не замечательно выглядишь?
— Спасибо, — засмеявшись, сказала я, отклоняясь назад. — Я тоже рада тебя видеть, Карин.
Меня встретил, крепко обнял и поцеловал в обе щеки каждый член семьи, какого можно было только представить. Кого-нибудь другого, может, это бы очень раздражало, но я была не против.
— Как вы с Арчером поживаете? — спросила меня София, как только я помогла ей занести пироги на кухню в холодильник.