— Я ждала вас! — заявила с упреком.
— И не дождавшись, пришли сами. Так не терпится оказаться в моих объятиях? — неожиданно развеселился страж, заметив в глазах своей избранницы негодующий блеск.
Девушка вспыхнула:
— Вы сами настаивали на этом браке!
— А вы, я так понимаю, предлагаете мне заняться его немедленной консумацией? — наблюдая за сменой выражений на лице разгневанной красавицы, продолжал подшучивать над ней маркиз. Негодование сменилось краской смущения, проступившей на бледных щеках.
Кажется, Александрин уже успела пожалеть о своем опрометчивом решении явиться сюда, но с места не сдвинулась. Гордость не позволяла ей трусливо сбежать.
Мужчина поставил на стол недопитый бокал и приблизился к своей избраннице, понимая, что повернуть назад уже не сможет. Не тогда, когда она сама пришла к нему. Когда под тонкой тканью сорочки соблазнительная пышная грудь вздымается от обуревающих девушку переживаний и в пламени свечей видны темные горошины сосков, которые так не терпится начать ласкать губами.
— Разденься, — коротко приказал он.
Как и следовало ожидать, девчонка не шелохнулась. Взгляда не отводила, смотрела на него, словно зачарованная, но и распоряжение выполнять не спешила. Моран шагнул ближе, предвкушая, как сам начнет ее раздевать. Не торопясь, наслаждаясь каждым мгновением этого маленького ритуала и представляя, как потом будет покрывать поцелуями ее совершенное нагое тело.
Александрин снова его удивила — потянула за шелковые ленты, и сорочка плавно скользнула на пол. Вскинула голову, дерзко, почти бесстрашно, словно бросала ему вызов, и переступила через облако невесомой ткани.
Мужчина не мог отвести от нее завороженного взгляда. Темный шелк волос, контрастировавший со светлой кожей. Покатые бедра, соблазнительно качнувшиеся, когда она шагнула ему навстречу. Тонкая талия, манящие полушария грудей. Маг ощущал, как кровь приливает к паху, и все мысли, муки совести и сомнения отступают, а его затопляет едва сдерживаемое желание.
Желание обладать ею здесь и сейчас.
Взяв девушку за руку, страж подвел ее к кровати. Опустившись на край широкого ложа, притянул к себе. Жадно припал губами к полной груди, краем сознания отмечая, что Александрин даже не попыталась отстраниться. Была немного напряжена, но очень скоро напряжение, вызванное смущением, сменилось первыми волнами возбуждения, стремительно накатывающего на нее. Накрывающего их обоих.
Александрин чуть слышно застонала, когда властные руки опустились на упругие ягодицы, непроизвольно прижалась к нему теснее, позволяя покрывать поцелуями плоский, такой соблазнительный животик, ласкать языком темную впадинку пупка и снова возвращаться к груди, чтобы захватить в плен губ затвердевший сосок.