Он сделал несколько фотографий. Поменял листки бумаги, снова стал фотографировать. Он отщелкал одну кассету, перезарядил камеру, отщелкал вторую и посмотрел на часы. Ниловны нет уже час. Сердце билось, как собачий хвост. В запасе наверняка есть еще немного времени, но трудно сказать, сколько точно. Напрасно он потратил минут семь на письменный стол, где тесть ничего серьезного не хранит. Надо было с сейфа начинать. Борис успел снять еще одну кассету до конца и сказал себе, что дальше нельзя, надо уходить. Сложил бумаги на место, запер сейф, выскользнул в коридор и повернул ключ в замке.
* * *
Еще три минуты провел в своей комнате, пряча отснятые пленки, вышел на веранду и, усевшись на диване, отгородился газетой. Ниловна появилась, не издав ни звука, она словно соткалась из воздуха. Пожелала доброго утра и спросила насчет завтрака. Есть пшенная каша, творожная запеканка с изюмом, можно пожарить яичницу. Он ответил, что пшенная каша — это как раз то, о чем он мечтал последние сто лет. Голос звучал ровно и спокойно. Ниловна внимательно смотрела на него, хотела, но не решилась спросить, давно ли он поднялся. Поджала бескровные губы и уползла на кухню.
После завтрака Борис взял корзинку, вышел из дома. Тишина, перед домом деревянный стол, вкопанный в землю и две лавочки. Иногда за этим столом Шубин пьет чай, разложит перед собой газеты и сидит. Прошлым летом Борис видел, как на дачу к Шубину пришел член Политбюро ЦК КПСС востроносый и седой Константин Устинович Черненко. Под мышкой шахматная доска, но внутри нее не шахматные фигуры, а шашки. В серой курточке, сшитой из какой-то дерюжки, тренировочных штанах, растянутых на коленках, он был похож на пенсионера, который не против сообразить на троих.
Они с Шубиным сели за этот стол, сыграли несколько партий, поболтали о пустяках, Черненко пожаловался на печень и засобирался, — время принимать лекарства. Тут примчался какой-то мужчина, референт что ли, увел своего хозяина за руку. Боялся, что тот заблудится на обратной дороге или сил в тонких дрожащих ногах не хватит, чтобы вернуться. Приходили и другие важные люди, сидели, разговаривали разговоры. О болезнях, лекарствах, погоде, сварливых женах и заодно уж, — о судьбах человечества. Но судьбы человечества, кажется, волновали этих стариков гораздо меньше, чем собственная подагра.
Когда-нибудь благодарные потомки поставят на стол латунную табличку: "На этом месте было принято историческое решение нанести превентивный ядерный удар по Соединенным Штатам Америки. Это решение стало первым решающим шагом к победе СССР над мировым империализмом". Впрочем, благодарных потомков после ядерной войны не будет, и неблагодарных тоже, даже тараканов на кухне Ниловны не останется. Земля превратится в облако космической пыли… Интересно, в каком звании Ниловна, лейтенант? В ее-то годы… Нет, по выслуге лет, ей наверняка уже присвоили капитана госбезопасности.