Из рабочего кабинета доносились голоса. Василий, Цатогуа. «Вас-то мне и надо, голубчики», – подумал маг и упал в дверной проем.
Голоса оборвались. Ровно секунду длилась потрясающая, позвякивающая ложечкой в стакане тишина. Потом раздался грохот отодвигаемых стульев, топот тяжелых ног, командные крики: «Сюда неси!» – «Клади, под голову что-нибудь…» – «Крапивина, быстро капельницу с глюкозой!» Было даже приятно осознавать, что подчиненные оказались не теми балбесами, которыми прикидывались бо́льшую часть времени.
Еще чуть позже Ольгерд сначала лежал, потом сидел в удобном, подстраивающемся под позу кресле с подножкой и подголовником, в котором порой дремал после дежурств оборотень. Сам Василий бдительно нарезал круги по периметру комнаты, а его лучший друг и напарник Цатогуа пытался напоить начальство какао – чуть ли не с ложечки. Ведьма, принесшаяся на вопли, поправляла штатив для капельницы и крутила зажим.
– Вот примерно так и я тогда: валялся весь красивый и слегка дымился, – покосил карим глазом бескуд. Приятель замедлился и уточнил:
– Тогда – это когда с забора?
– С него, с родимого, с него. – Цадик подмигнул ничего не понимающей Крапивиной, а потом пояснил начальству: – Я тут немножко детство вспоминал. Ну, вы в курсе.
– Ага. – Ольгерду давались только односложные фразы. Но он превозмог себя и добавил, обращаясь к ведьме: – Спасибо. Пока иди. Надо.
Бескуд подхватил вконец растерявшуюся девушку под локоток и с многочисленными комплиментами ее медицинским талантам, общей полезности и неотразимой красоте препроводил в коридор. Потом воровато оглянулся и наложил на дверь Поролон – простенькое, но эффективное заклинание-шумодав.
– В общем, теперь наш пушистый друг в курсе, – резюмировал он, присаживаясь на стол чуть в стороне. – И знаете що? Вы таки были правы, шеф. Стало гораздо легче.
– Рад за тебя, – улыбнулся маг. Связная речь давалась все лучше и лучше. – Теперь и Василий знает, что ты в некотором смысле лично общался с Иисусом Христом.
– Ну не, ну это вы почти без малого слегка преувеличиваете! – замахал руками (и ушами) Цатогуа. – Вот Адир, он да, он с Йехошуа ручкался…
– А сколько в тебе от Адира? – неожиданно уточнил оборотень, прекратив принюхиваться по углам. Ольгерд молча кивнул в его сторону, покачав указательным пальцем свободной руки. Смутившись, бескуд почесал кончик носа, после чего нехотя буркнул:
– Ну, прилично… Вот вы мне лучше скажите, шеф, що это вы завели за моду гипогликемичить по всему отделению? И где ваша дежурная шоколадка?
Главе Дозора стало стыдно. Шоколад был его маленькой слабостью. В Шяуляе таких деликатесов во времена его детства не водилось, и толком распробовать заморскую сладость удалось только после инициации – и то не сразу, а уже сильно погодя, почти перед самым знакомством с Форкалором. Собственно, именно бывший наставник приучил: идешь в Сумрак – бери с собой сладкое. А поскольку работа дозорного подразумевала постоянное взаимодействие с вышеупомянутым источником Силы каждого Иного, то и шоколад следовало держать при себе всегда.