— Слушай, а тебе не приходила в твою светлую голову мысль, что моего согласия на эту вендетту могли и не спрашивать? — Я со злостью откинула морковку, вставая. — Я в этой академии только и слышу, что мне здесь не место…
— Так зачем же ты сюда так рвалась? — Риг тоже поднялся.
О печати я говорить не могла. Но и лгать не хотелось. И я сказала правду. Правду, почему я должна здесь остаться.
— Я не хочу становиться монстром. Скажи, ты знаешь, каково это — бояться, что твой дар окажется сильнее тебя? Что ты не сможешь контролировать свою силу? — Я говорила, а мой голос звенел.
Казалось, еще миг — и я сорвусь, не сумею удержать на привязи ту тьму, что бушевала сейчас внутри меня. Она стенала, она требовала выпустить ее, дать разгуляться, обещая с бурей — покой.
Я прикрыла глаза, борясь с собой. И тем неожиданнее стали руки, крепко обнявшие меня.
— Тише, Крис. Тише. Я тебя понимаю…
Тьма внутри меня начала медленно сворачиваться клубком. Странно, но в объятиях светлого было на удивление спокойно, тепло, уютно.
Я медленно открыла глаза и запрокинула голову. Надо мной склонился Риг. Он так внимательно смотрел на меня, будто видел впервые.
— Успокоилась? — Голос мага отчего-то сел.
Я сглотнула, прислушалась к себе, к тому, как внутри меня медленно, нехотя тьма начала отступать. Втягивать свои щупальца.
— Вроде бы, — хрипло сказала я.
Во рту отчаянно пересохло. Я всем телом ощущала жар, который шел от светлого, стоявшего рядом.
— Крис, ты — сильный маг. Пожирательница. Ты должна держать свои эмоции под контролем. Чародей обязан уметь управлять своими эмоциями, иначе они начнут управлять его даром… А у тебя глаза заволокло тьмой.
Он говорил это вкрадчиво, спокойно, продолжая прижимать меня к себе.
— Так не проще бы было дать мне сорваться?
— Знаешь, я еще хочу пожить. Ну или хотя бы умереть не так глупо.
— Не так глупо?
— Не на складе с гнилой морковкой, — усмехнулся светлый.
— Значит, ты не меня успокаивать ринулся, а себя спасать? — Я решила расставить точки над рунами.
— Увы, но одно без другого было невозможно…
Светлый как-то нехотя отстранился.
— Знаешь, я не мечтала об этом даре. Я рада была бы, если бы у меня его и вовсе не было, но меня никто не спросил… — Я обессиленно присела к ящику, чувствуя, как все еще подрагивают руки.
Риг опустился на корточки с другой стороны ящика и тоже, не глядя на меня, начал перебирать овощи.
Мы снова молчали. Но теперь в воздухе уже не было того напряжения.
— Знаешь, — спустя какое-то время задумчиво произнес светлый, — однажды мой отец сказал: «Чем сильнее дар, тем большим придется пожертвовать его обладателю». Мне кажется, что он отчасти прав.