И женщина, услышав это, воскликнула: «Да помилует ее Аллах великий! Она избавила тебя от меня, а я задумала причинить тебе вред. Но теперь я не стану вредить тебе и тебя расстраивать!» И я удивился этому и спросил: «Что ты хотела раньше со мною сделать, хотя между нами возникла любовь?» И она отвечала: «Ты влюблен в меня, но ты молод годами и прост и в твоем сердце нет обмана, так что ты не знаешь нашего коварства и козней. Будь она жива, она, наверное, была бы тебе помощницей, так как она виновница твоего спасения и спасла тебя от гибели. А теперь я дам тебе наставление: не говори, не заговаривай ни с кем из подобных нам, ни со старой, ни с молодой. Берегись и еще раз берегись: ты простак и не знаешь козней женщин и их коварства. Та, что толковала тебе знаки, умерла, и я боюсь, что ты попадешь в беду и не встретишь никого, кто бы спас тебя от нас после смерти дочери твоего дяди. О печаль моя по дочери твоего дяди! О, если бы я знала ее раньше ее смерти, чтобы воздать ей за добро, которое она мне сделала! Я навещу ее могилу, да помилует ее Аллах великий! Она скрыла свою тайну и не выдала того, что знала, и если бы не она, ты бы никогда не достиг меня. Я хочу от тебя одну вещь». — «Какую?» — спросил я; и она сказала: «Вот какую: приведи меня к ее могиле, чтобы я могла посетить ее гробницу, где она лежит, и написать на ней стихи». — «Завтра, если захочет Аллах великий», — ответил я, и затем я пролежал с нею эту ночь, и она через каждый час говорила мне: «О, если бы ты рассказал мне о дочери твоего дяди раньше ее смерти!» — «А что значат эти слова, которые она сказала: «Верность прекрасна, измена дурна»? — спросил я; но она мне не ответила. А когда настало утро, она поднялась и, взяв мешок с динарами, сказала мне: «Встань и покажи мне ее могилу, чтобы я могла ее посетить и написать на ней стихи. Я построю над могилой купол и призову на Азизу милость Аллаха, а эти деньги я раздам как милостыню за ее душу». — «Слушаю и повинуюсь», — отвечал я ей и затем пошел впереди нее, а она пошла за мною и стала раздавать милостыню, идя по дороге; и, подавая милостыню, она каждый раз говорила: «Это милостыня за душу Азизы, которая скрывала тайну, пока не выпила чашу гибели, но она не открыла тайны своей любви». И она все время раздавала деньги из мешка, говоря: «За душу Азизы», пока не вышло все, что было в мешке. И мы дошли до могилы, и, увидав могилу, она заплакала и бросилась на нее, а затем она вынула стальной резец и маленький молоточек и стала чертить тонким почерком по камню, лежавшему в изголовье гробницы. И она вывела на камне такие стихи: