Думаю, если бы они все-таки добрались до меня, они бы меня убили. Серьезно, убили. Порвали на части, свернули шею, сняли кожу и сделали себе сумочку. Но тут уж ребята-охранники не сплоховали, они перехватили фурий до того, как состоялась моя казнь.
Теперь Никита лично убедился в моей правоте. На то, чтобы удержать двух разъяренных женщин, требовалось не меньше четырех мужчин, да и те получили целую коллекцию царапин, за которую каждому из них предстояло оправдываться перед своими женами и невестами.
Но объединенными усилиями мы кое-чего добились: женщин вывели на улицу, и в доме стало тихо. Инесса и Тамара, мокрые, с расплывшимся макияжем, теперь уже и сами не хотели попадаться на глаза Гедеонову. Это была моя победа, и она доставила мне гораздо больше удовольствия, чем я ожидала.
Насколько мне известно, обе потом пытались жаловаться на меня Гедеонову.
Контракт с Инессой Линдой был расторгнут, она получила обратно свою свободу, которая была ей не очень-то и нужна.
Тамара Черевина доступ в дом не потеряла, но при встречах улыбалась мне так мило, будто ничего особенного между нами и не случилось.
Гедеонов на следующий вечер сказал мне, что, если мне понадобится облить кого-то из ведра, я должна сказать об этом охраннику или садовнику, а не таскать тяжести самостоятельно.
* * *
— Хозяин приглашает тебя присоединиться к нам! — торжественно объявил Никита.
— Чего? — опешила я.
— Ну, я же говорил тебе, что завтра поездка!
— Но не говорил, что я приглашена!
— А ты тогда и не была приглашена, тебя пригласили только сейчас.
Гедеонов редко покидал поместье, но такое все-таки случалось, и он, похоже, не видел в этом ни подвига, ни трагедии. От Никиты, который постоянно его сопровождал, я знала, что это в основном деловые поездки, переговоры и встречи с теми, кто по каким-то причинам не мог приехать к нему.
Меня все это не касалось, на меня даже рассказы Никиты навевали скуку. Но теперь, когда меня пригласили, я почувствовала странное теплое удовольствие — я через такое проходила, пожалуй, только маленьким ребенком, когда мне говорили, что завтра праздник.
Но я-то была уже не маленькой девочкой, и в двадцать два годика, не единожды получив от судьбы ногой под зад, учишься ко всему относиться с настороженностью.
— Зачем я ему вдруг понадобилась?
— Он считает, что на этой встрече ты будешь полезна, — пояснил Никита. — И что сидеть столько месяцев в поместье — не самая здоровая идея.
Похоже, Никиту такое приглашение нисколько не волновало. Да его вообще ничего не волновало! Он знал все о моем общении с Гедеоновым, но не был даже близок к ревности. Не знаю, что было тому причиной: преданность своему хозяину или доверие мне. В любом случае, такое спокойное отношение меня радовало…