Меня разбудила полоска солнечного света, просочившегося сквозь жалюзи. Я потянулся, зевнул и, приподняв голову, посмотрел на часы: они показывали двадцать минут седьмого. Лолы не было. Только через несколько минут я до конца осознал, что она провела ночь со мной.
«К чему нам быть врагами?» – сказала она, но ей не удалось одурачить меня, и не удастся. Я был уверен, что она думает лишь о том, как заставить меня открыть сейф. Сейчас она подключила тело, надеясь с его помощью добиться своего. Этот номер у нее не пройдет. Сейф останется закрытым.
Я вылез из постели, побрился, принял душ и оделся. Мне было любопытно, как она будет себя вести сегодня утром. Я вошел в закусочную. Там вкусно пахло жареной ветчиной. Обойдя стойку, я толкнул дверь на кухню, не зная, открыта она или нет. Дверь распахнулась. Я вошел внутрь.
Лола в чистом белом халате разбивала яйцо над сковородкой. Она обернулась:
– Привет! Я уже думала, что ты будешь валяться целый день.
Я подошел к ней сзади, обнял, прижал к себе и поцеловал в шею.
– Эй, эй! Твоя яичница сгорит! – Она повернулась и прильнула ко мне.
– Это завтрак для меня?
– Для кого же еще? – Лола высвободилась из моих объятий и улыбнулась. – Здравствуй, милый! О чем-нибудь жалеешь?
– Ни о чем.
– Удивлен?
– Еще как!
Она подошла и обвила мою шею руками. Ее глаза светились. Целовать Лолу было не просто удовольствием – она прижималась ко мне всем телом, ее пальцы перебирали мои волосы. Потом положила яичницу и ветчину на тарелку и пододвинула ее ко мне.
– Налей себе кофе.
Мы сидели друг против друга. Она достала сигарету и закурила.
– Я не очень-то с тобой хорошо обходилась с тех пор, как ты здесь появился, – сказала она, глядя на меня. – Но сейчас все будет по-другому. Я поняла: жить так, как мы жили раньше, больше нельзя. Кроме того, ты мне нравишься, а я давно уже не жила с мужчиной, который мне нравится. Хочешь переехать в дом?
Я секунду помедлил, но только секунду. В эту секунду перед моим мысленным взором возник образ Йенсена, но, взглянув на нее, я отогнал его.
– Да, – ответил я. – Знаешь, ты мне тоже очень нравишься.
Она улыбнулась:
– Я не такая плохая, как тебе могло показаться. Обещаешь забыть, как я тебя мучила?
– Да. Как только я тебя увидел, меня сразу к тебе потянуло.
К колонке подъехал грузовик и дал длинный гудок.
– Я займусь им, – сказала она, – а ты доедай свой завтрак.
Проходя мимо, она коснулась моего плеча с той неуловимой нежностью, которая появляется у влюбленных женщин, и вышла на улицу к поджидавшему заправки водителю.
Я закончил завтрак. Голова у меня шла кругом. Я сказал себе, что нельзя терять бдительность. Все это лишь спектакль, но мне уже хотелось, чтобы это было чем-то другим. Я мыл горячей водой свою тарелку, когда она вернулась на кухню.