– Да-да. И я ему рассказал.
– Ты рассказал о Джиллиан и фильмах?!
– У меня не было выбора.
Мэри бессильно опустилась на диван:
– Генри! Радниц думает только о своем контракте. Ты сошел с ума! Он будет тебя шантажировать!
Шерман терпеливо посмотрел на нее:
– Глупости. Радниц не получит контракта, если я не стану президентом, и готов мне помочь.
Он подошел к бару, смешал себе виски с содовой и сел.
– Радниц?! – Мэри сорвалась на крик. – И ты веришь, что такой человек способен кому-нибудь помочь?!
– Мэри, только что ты сказала: «Хоть бы она сдохла…» Ты это серьезно? – спросил Шерман, не глядя на жену.
Долгое время Мэри сидела не шевелясь, с совершенно бесстрастным лицом.
– Не будь ее, ты бы стал президентом, – проговорила она наконец. – Если Джиллиан останется в живых и начет шантажировать нас… Да, я отдаю отчет в своих словах.
Шерман не смел поднять глаз.
– То же говорил и Радниц. Он предложил устроить наше дело. И я… я позволил ему действовать. Но я хотел посоветоваться с тобой. Если ты согласна, нужно сообщить ему, где найти Джиллиан. – (Шерман безучастно поглядел в окно.) – Конечно, он знает, где она; он знает все. Но если я сам скажу, что она в отеле «Альпенхоф», то тем самым дам добро на его действия.
Мэри подалась вперед, ее глаза сверкали.
– Так чего ты ждешь? – потребовала она. – Идет борьба! Почему наша жизнь и наши планы должны рушиться из-за того, что мы имели неосторожность породить это ненавистное, злобное животное?! Звони Радницу!
Шерман шевельнулся в кресле. Его дрожащие руки коснулись потного лица.
– Она наша дочь, Мэри.
– Звони!
Они пристально смотрели друг на друга, затем Шерман покачал головой:
– Нет. Мы не можем допустить этого, Мэри. Не можем!
– А русские? Что, если они узнают об этой похотливой гадине?.. Позволить ей шантажировать нас?! Она должна замолчать!
Шерман беспомощно развел руками:
– Давай немного подождем. Быть может, Гирланд приведет ее в чувство. – Он поднялся. – Я иду спать.
– Хорошо… – Мэри искоса взглянула на него. – Отель «Альпенхоф», ты сказал?
– Да.
– А где Радниц?
Шерман поколебался.
– В Париже, как всегда, в гостинице «Георг Пятый». – Он старался не смотреть на жену. – Зачем это тебе?
– Ложись, Генри, – спокойно сказала Мэри. – Отдыхай.
На пороге Шерман остановился, и его глаза встретились с холодным, жестким взглядом жены.
– Иди спать, Генри, – повторила она.
Шерман вышел. Он двигался медленно, неуверенно, как немощный старик, с трудом пробирающийся к постели. Наконец шаги его затихли на лестнице, ведущей в спальню.
Некоторое время Мэри Шерман сидела неподвижно, глядя в окно на восходящее солнце. Ее лицо было каменным, и только блеск в глазах выдавал кипящую внутри бурю. Но вот она недрогнувшей рукой потянулась к телефону и попросила соединить с Парижем.