Гирланд повел машину по дороге; из-за крутого поворота ему открылась построенная у склона горы вилла с просторной верандой. У каждого окна висели ящики с цветами. Средиземноморские сосны, окружавшие виллу, создавали тень. Дом был небольшой, современный и очень комфортный.
– Вот это да! – воскликнул Гирланд, остановив машину.
Высокий темнокожий человек, которого Гирланд принял за сенегальца, легко сбежал по ступенькам, чтобы открыть дверцу машины.
– Доброе утро, сэр, – сказал он; его черное лицо расплылось в улыбке, обнажившей великолепные белые зубы. – Меня зовут Диалло, я слуга мистера Дори. Добро пожаловать, сэр. Все готово.
И все действительно оказалось готово.
Через два часа Гирланд в сандалиях и шортах, предоставленных ему Диалло, уже говорил с Дори по телефону, покачиваясь под солнечными лучами в шезлонге.
– Славный у тебя домик, – сказал Гирланд, протягивая руку к бокалу чинзано с содовой, стоявшему на столике. – Знаешь, Дори, у тебя есть вкус. Я удивлен. Я думал, вы…
– Хватит, Гирланд! – оборвал его Дори. – Не ломай комедию. Что с ней?
– А что ты ожидаешь? Коммунисты накачали ее снотворным, а потом она вдохнула ваш замечательный газ. Но она поправится. Дня через три-четыре будет как огурчик.
– Доктор ей нужен?
– Медсестра говорит – нет.
– Я хочу, чтобы ты не сидел сложа руки, Гирланд. Не воображай, будто ты в отпуске. Ты знаешь, чего я от тебя жду.
– Послушай, но она лежит без сознания.
Гирланд сладко потянулся. «Вот это жизнь», – подумал он, глядя на бескрайнее синее море, голубое небо, видневшийся вдали мыс Ферра.
– Все эти ребята с пушками… из команды О’Халлорена?
– Да.
– Значит, ты мне не доверяешь, Дори. Я обижен.
– Маликов уже один раз обставил нас, и я принял все меры, чтобы этого не повторилось, – отрезал Дори. – Отнесись к работе серьезно, Гирланд. Ты не получишь больше денег до тех пор, пока не предоставишь надежную информацию. Да, Гирланд, – в голосе Дори послышались ноты подозрения, – что это у тебя там за медсестра?
– Что вас интересует?
– Она молодая?
– Понял. Ты беспокоишься, как бы она не соблазнила меня. Дори, ей под пятьдесят, и у нее три двойных подбородка. Симпатичная старушка, но не в моем вкусе.
Опустив трубку, он посмотрел на Джинни, стоящую на пороге дома. Их глаза встретились, и оба рассмеялись.
– Вам должно быть стыдно, – сказала Джинни.
– Мне стыдно.
Он продолжал разглядывать ее. Белый халат казался в этой обстановке нелепым. Гирланд поднялся.
– Ты одета не по погоде. Купи себе купальный костюм. Дори оплатит. Ты ведь ничего с собой не захватила, да? Даже губной помады?