Обернувшись, она встретилась глазами с Ларри. Он был в полном смятении, но тут Фок отвлек ее внимание.
– Какой любезный прием, благодарю, – сказала она несколько вымученно. – Я тут с шофером… э-э… что вы сказали?
– С шофером? – Густые черные брови Фока взлетели. Выражение его лица говорило: «Какое значение вообще может иметь какой-то шофер?» – но забота, прозвучавшая в ее голосе, заставила его обернуться и щелкнуть пальцами. И Хельга с огорчением увидела, как растерянного Ларри уводит куда-то мальчик в униформе.
Усталая, несколько ошеломленная бурным напором Фока, Хельга тоже позволила увести себя к лифту.
Номер, куда ее ввели с поклонами, действительно оказался лучшим в отеле.
– Мадам Рольф, вы утомлены, – категорично заявил Фок, стоя посреди гостиной. – Сейчас горничная распакует ваши вещи. Прошу вас, отдыхайте. Я просто мечтаю узнать, как там поживает мистер Рольф. Надеюсь, вы окажете честь отобедать со мной? Умоляю, не отказывайте!
Хельга, поколебавшись, изобразила любезную улыбку. Только этого сейчас ей недоставало – обедать с Карлом Фоком, но отказывать было неприлично.
– Буду рад, буду рад, – пробормотал, кланяясь, Фок. – Тогда в восемь тридцать?
– Да. – Она немного замялась. – Мой шофер?..
Фок всплеснул жирными ручками:
– Мадам, прошу вас, только ни о чем не беспокойтесь! – Он улыбнулся, обнажив зубы, напоминающие клавиши рояля, и исчез.
Но она все равно беспокоилась о Ларри. Горничная, полная, медлительная и добродушная, раздражала ее. Она хотела позвонить вниз и узнать, где Ларри, но в присутствии горничной это невозможно. Конечно, о Ларри позаботятся, но ее так и подмывало узнать, как он это воспринимает.
Горничная долго возилась, распаковывая чемоданы, наполняя ванну, но наконец ушла. Хельге страшно хотелось залезть в ванну, но сперва она подошла к телефону. Прилично ли это, звонить и узнавать о своем шофере? Не полезут ли у них глаза на лоб? И она отошла от телефона. «Надо быть осторожнее, – твердила она себе, – и все же так хочется узнать, как там Ларри…»
Минут двадцать она пролежала в ванной, в горячей ароматизированной воде, затем вытерлась, накинула черный шифоновый пеньюар и легла на просторную постель. Посмотрела на стенные часы – 18:10. Она потянулась, точно ленивая кошка, широко раскинула длинные стройные ноги, погладила тяжелые твердые груди. Ах, если бы Ларри оказался сейчас здесь, в комнате, подошел бы к постели и овладел ею… Закрыв глаза, она погрузилась в эротические мечтания.
Проснулась она от легкого деликатного стука в дверь. Взглянула на часы. Ровно половина восьмого. Запахнув пеньюар поплотнее, она сказала: «Войдите». Может, Ларри? Сердце ее учащенно забилось.