Я нахмурилась, желая уточнить, а не повлияет ли на ритуал то, что мы вообще-то не совсем чистокровные драконы?
Хотя… раз мы тут стоим и мерзнем в шаге от начала мероприятия, то все должно быть хорошо.
Дальше все было как во сне. Быстро, стремительно… смазано.
Росчерк стали по коже Ильфа… и на свободу вырывается кровь ауры. Энергия. Силовые канаты окутывают дракона, то сплетаясь змеями, то стремясь укутать своего хозяина в непроницаемый щит.
– Ноэль! – требовательный голос наставника недвусмысленно намекал на то, что неплохо бы мне дать ему руку. А как не хотелось!
Но пришлось.
Я быстро, чтобы не передумать, протянула ему ладонь и на ней тотчас сомкнулись пальцы Златогривого, больно впиваясь когтями в нежную кожу.
А потом короткая вспышка боли и уже моя сила оказалась на свободе. Но… странная такая! Ало-серебряная… где те холодные оттенки, преобладавшие в моей силе, когда я появилась в этом замке?! На энергетическом уровне я… огонь?
Лаллин встал рядом с Олли и поймал алую нить, а после голубоватую, из тех, что принадлежали Ильфу.
Яркая вспышка ослепила меня, обожгла глаза и полностью дезориентировала. Я медленно осела на колени, краем слуха уловив короткое ругательство Ильфа.
– Что это вообще такое?!
И в самом деле…
Кожу словно жгло. Было муторно и подташнивало, а еще разрывали на части два прямо противоположных ощущения. Словно меня что-то иссушает… одновременно наполняя чем-то чуждым.
Негромкие шаги, и ноги в черных сапогах останавливаются в шаге от меня. Черный плащ подметает пол, но как ни странно, серебро снежинок не оседает на мехе. Князь.
– Ритуал соединения, это не просто красивое название. Ваша сила почти слилась и сейчас адаптируется друг к другу, отсюда и неприятные ощущения. Ведь астральное тело связано с физическим, – скучающим голосом пояснил фейри.
– Насколько я помню, нам еще обещались дополнительные, поистине «прелестные» стороны ритуала, – отрывисто проговорил Ильф, медленно поднимаясь и помогая встать мне.
Все же насколько изменилось отношение этого дракона. Нет, он и раньше всегда помогал, если была нужда, но сразу отстранялся, да и вообще, не оставалось сомнений в том, что это лишь жест вежливости.
Правда, еще никогда не делал это так нежно и не прижимал к себе.
На вопрос Ильфа Лаллин лишь усмехнулся и, развернувшись, двинулся к краю площадки. Темная, худая фигура на краю бездны смотрелась странно… но на удивление естественно. Ветер был таким сильным, что сорвал с фейри шапку и швырнул в пропасть, но мужчина лишь рассмеялся, запрокидывая голову к синим небесам.