Утром она оформила самой себе ведомость на получение отпускных: за все про все, с премиями и прогрессивкой ей полагалось тридцать тысяч полновесных российских рублей. В обед сбегала в магазин и в сосисочную, благо они располагались под боком, выставила на стол королевское угощение – хот-доги, шоколадные конфеты в красивой коробке, две бутылки «Цимлянского игристого»… Не «Вдова Клико», конечно, но тоже вкусно, а главное – шикарно и празднично: девчонки-то в бухгалтерии не избалованы… Кроме, пожалуй, Наташки. Да и Алена тоже не такая простая, как кажется, судя по ее специфическим познаниям – надо же, лубриканты знает… Кира посмотрела в инете что это такое…
Посидели хорошо, а вечером, сопровождаемая пожеланиями хорошего отдыха и последними напутствиями, Кира спустилась по выщербленной лестнице, и отправилась домой, в Южный микрорайон, погружаясь в состояние, близкое к анабиозу.
Вариант остаться дома и загорать на донских пляжах был не без колебаний отброшен: Тиходонск, конечно, большой, но и закон подлости никто не отменял. А ну как попадется на глаза кому-нибудь из коллег или знакомых?! А приобрести загар вне города с минимальными потерями для своего бюджета Кира могла только одним способом: побросать в старую дорожную сумку вещички, доехать электричкой до Степнянска, потом долго трястись на попутке, вздымающей колесами клубы сухой июльской пыли. До тех пор пока впереди не появятся покосившиеся крыши Изобильной, бывшей Голодаевки – нищей деревеньки, где никогда не было ни канализации, ни газа, ни водопровода, а для летних купаний местные жители использовали мутные воды мелкой речки.
Тетя Шура, младшая мамина сестра, по-своему, возможно, будет рада племяннице. Во всяком случае, примет. Но большого гостеприимства – а уж тем более комфорта – ждать не приходится. У тети Шуры трое сыновей-переростков, хулиганистых и хамоватых, вечно пьяный муж Ленька и двенадцать соток огорода. В доме, как всегда, будет пахнуть кислым и затхлым, Ленька с утра затеет похмельный скандал, тетя Шура упрет руки в бока, сыновья-хулиганы, вытащив паклю из просторных щелей насквозь прогнивших простенков старого дома, станут подглядывать за Кирой день и ночь.
«Соврала – вот за это и мучайся, – корила она себя. – Будешь теперь на огороде пластаться. Поясница на третий день отвалится, грязь из-под ногтей придется выковыривать неделю. Загар вам, девушка, конечно, обеспечен. Но что делать со следами от комариных укусов? Да и загар поддельный: не золотистый морской, а грубый, коричневый – речной. И фоток не будет. Разве с огорода, на фоне дощатого сортира…»