Он объяснил, что хотя в то время он был начинающим и в области сновидения сделал еще очень мало, но при этом обладал сверхъестественной легкостью сновидеть, что он смотрит на себя самого.
— И куда же ты пришел, дон Хенаро? — спросил я.
— Тогда я в первый раз действительно двигался в сновидении, — сказал он. — Однако я уже знал о нем достаточно, чтобы вести себя правильно. Я ни на что не смотрел прямо, и в конце концов оказался в глубоком овраге, где у моего бенефактора росли некоторые из его растений силы.
— Так ты думаешь, что в этом случае лучше знать о сновидении не слишком много? — спросил я.
— Нет, — вставил дон Хуан. — У каждого из нас есть способность что-нибудь делать с особой легкостью. У Хенаро — талант к сновидению.
— Что ты увидел в овраге, дон Хенаро? — спросил я.
— Я увидел, как мой бенефактор выполняет некоторые опасные маневры с людьми. Я думал, что нахожусь здесь, чтобы помочь ему, и спрятался за деревьями. Однако я не знал, чем помочь. Но вскоре догадался, что эта сцена для того, чтобы я наблюдал за ней, а не участвовал.
— Где, как и когда ты проснулся?
— Я не знаю, когда я проснулся. Должно быть, прошло несколько часов. Я знаю только, что последовал за моим бенефактором и другими людьми. По пути они громко спорили, и когда вошли в дом, шум их голосов разбудил меня. Я был на том же месте, где видел себя спящим.
Проснувшись, я понял, что все, что я видел или делал, не было сном. Я действительно уходил на какое-то расстояние, ведомый звуком.
— Знал ли твой бенефактор, что ты делаешь?
— Конечно. Он специально производил этот звук лопатой, чтобы помочь мне выполнить свою задачу. Войдя в дом, он сделал вид, что недоволен тем, что я заснул. Я знал, что он видел меня. Позднее, когда его друзья ушли, он рассказал мне, что заметил мое свечение, скрывающееся за деревьями.
Дон Хенаро считал, что эти три случая поставили его на тропу сновидения, и добавил, что у него ушло пятнадцать лет на то, чтобы дождаться следующего раза.
— Четвертое видение было еще более странным и сложным, — сказал он. — Я оказался посреди возделанного поля, обнаружив себя спящим на боку. Я знал, что нахожусь в сновидении, потому что каждую ночь настраивался на сновидение. Обычно каждый раз, когда я видел себя спящим, я был на том месте, где заснул. На этот раз я не был у себя в постели, хотя и знал, что вечером уснул там. В этом сновидении был день. Итак, я начал исследовать. Я отошел от того места, где лежал, и сориентировался. На самом деле я находился не так уж далеко от дома — милях в двух, не больше. Я прошелся вокруг, обращая внимание на каждую деталь, встал в тени большого дерева, росшего поблизости, и посмотрел через небольшую равнину на кукурузные поля, расположенные по склону холма. И тут меня поразило нечто совершенно необычное: детали окружающего не менялись и не исчезали, как бы долго я на них ни смотрел. Испугавшись, я побежал обратно к тому месту, где спал. Я был еще там, как и прежде. Я стал рассматривать себя. У меня было жуткое ощущение безразличия по отношению к телу, на которое я смотрел.