Я хочу поправить его, но вовремя себя останавливаю – лучше оставить все как есть.
– Нет, правда, не знаю, как тебе объяснить… – говорит он, а потом обнимает меня за талию, притягивает к себе и целует. – У нас с тобой все по-другому.
Мысли потихоньку теряют надо мной власть. Может, я смогу уничтожить их без остатка, если получу ответ на еще один вопрос.
– То есть как – по-другому? – спрашиваю я.
– Я не говорил Девон об «Уголке поэта». Она не знакома с моими друзьями – даже с Кэмероном. Она знает, что я играю на гитаре, но я никогда не показывал ей своих песен, – рассказывает он и тихо смеется. – В тот день, когда ты пришла ко мне и я показал тебе папку с текстами… Я сам себе удивился. Никогда еще такого не делал.
– Правда?
– Да. У нас все… по-другому, Сэм. Все, что только можно себе представить.
У нас.
Он не говорит, что наши отношения крепче. Не заверяет, что любит меня больше, чем ее. И это нормально, я не жду подобных слов, потому что сейчас, когда его пальцы утонули в моих волосах, а губы прильнули к моим, все мои мысли сосредотачиваются на нем одном и на том, что у нас «все по-другому», поэтому горькие мысли о Девон растворяются без остатка. Возможно, они вернутся, но пока что я не чувствую в себе желания продолжать за ней слежку. Кроличья нора наконец закончилась – во всяком случае, на какое-то время, – и я попала в Страну чудес, в блаженное место, где мой разум может расслабиться и утолить жажду новых сведений.
– Спасибо, – шепчу я, не обращаясь конкретно к Эй-Джею, хотя именно так со стороны и кажется.
– Всегда рад, – отвечает он и целует меня еще жарче. А потом забирается ладонями мне под рубашку, сжимая кожу и притягивая меня поближе.
– Останься на ужин, – прошу я, чтобы сменить тему, и убираю руки. – Пейдж постоянно меня о тебе расспрашивает.
– А твоя мама не будет против?
– Только если зайдет в комнату и увидит, чем мы занимаемся.
– Ну что ж, рискну, – с улыбкой обещает он, берет меня за запястья и возвращает их к себе на затылок. А потом снова начинает меня целовать – сначала в губы, потом в щеку и, наконец, оставляет поцелуй за ухом – от этого я всегда теряю контроль. Удостоверившись, что он не видит, я тянусь одной рукой к джинсам и трижды царапаю ногу.
– Думаю, мы и впрямь должны всем признаться, – соглашаюсь я.