День выдался лёгкий и прохладный.
Поначалу лес встретил их сверкающим, отливающим в золото, кружевом берёз и клёнов, но, чем дальше они углублялись, тем он становился сумрачнее и гуще, дыша сыростью. Деревья росли ярусами, плотно, сражаясь друг с другом за свободное пространство. Мимолётные солнечные зайчики, залетающие в густой зелёный тоннель, шаловливо прыгали с листка на листок. Ветер трогал ветки, стряхивая солнечные блики на растущий у их подножия папоротник, превращая его в чарующие, мигающие миллионами крохотных глазков, блики. Высоко над головами нахально стучали клювом красноголовые дятлы, подозрительно кося на незвано вторгшихся пришельцев чёрными глазами-бусинками.
Сердце и душа Гаитэ наполнялись священным трепетом: всё вокруг так кипело жизнью, цвело, благоухало и распускалось насыщенными красками! Трудно было себе представить день, выглядевший счастливей этого.
Гаятэ в ноябре минуло двадцать. Саму себя она считала слишком взрослой, слишком серьёзной для всякой любовной чепухи. Но всё же она была рождена женщиной, и, как не подавляй естественные порывы, с природой и с жизнью трудно спорить. Против воли душа наполнялась неопределённым желанием, заставляющим вздрагивать от предвкушения чего-то волнительного и сладкого.
Гаитэ не доверяла любви. Она воспринимала её как всепоглощающий, лучезарный, пьянящий и одновременно с тем порабощающим ум и сердце недуг — недуг, которого следует избегать любой ценой.
Очень сложно совместить в себе веления сердца, требования рассудка и элементарную человеческую порядочность.
«Любовь и страсть родные сёстры, но любовь отличается от страсти так же сильно, как день от ночи, лёд от пламени, а верх от низа, — наставляла их когда-то мать-настоятельница. — Любовь — чувство возвышенное; страсть же низменна. Любовь, как цветок распускается в сердце нашем, в то время как страсть, будто камнями, наполняет похотью чресла. Любовь дарит крылья, любовь возводит человека до ангелов; страсть — порабощает, превращая в суетливого нечистого беса, готового на всё, лишь бы получить свою долю удовольствия, невзирая на цену. Любовь заставляет нас желать счастья любимому, а страсть желает услады лишь для себя. Любовь — источник вдохновения и жизни; страсть ведёт к болезням, моральному разложению и стыду. Любовь — дар божий; страсть — дьявольское искушение».
Лес, хоть и казался бесконечным, всё же имел границы. Ближе к закату они из него выбрались, что, безусловно, было только к лучшему, учитывая, что погода резко испортилась. Некстати начался дождь, грозя размыть и без того далёкую от совершенства, дорогу.