Россия в эпоху постправды. Здравый смысл против информационного шума (Мовчан) - страница 174

В-шестых, стоит посмотреть на Китай как на потенциальный катализатор конвергенции ряда государств в отношении ЕС — при условии активной позиции самого ЕС и его способности разработать трехстороннюю программу развития экономического взаимодействия между Китаем, этими государствами и собой. Похоже, что при такой структуре взаимодействия Китай легко может играть роль защитника интересов неприсоединившихся стран и его вклад позволит укрепить уверенность малых стран в безопасности сближения с ЕС.

В конечном счете члены ЕС должны развивать и поддерживать прагматичную стратегию очень постепенного сближения с самой Россией по новой программе — менее обширной и более реалистичной — вместо той, что была приостановлена несколько лет назад. Велик шанс, что политическая позиция России претерпит изменения и по мере уменьшения роли минеральных ресурсов в ее торговле и экономике будет становиться менее изоляционной. Но все же вероятность успеха в этом деле пока не ясна. Сторонники активных мер в Евросоюзе, желающие подготовить почву для будущей конвергенции с Таможенным союзом, могут только пробовать повлиять на процесс унификации качественных и технических стандартов, развивать институты по взаимной поддержке торговли, лоббировать конкретные соглашения, смягчать таможенные режимы для небольших групп товаров, которые органы управления Таможенным союзом считают первостепенно важными для их местных рынков, — и делать множество других частных шагов с небольшим, но не краткосрочным эффектом воздействия.

Пока Евросоюз решал «восточные» проблемы — от Греции до России, Великобритания проголосовала на референдуме за выход из ЕС — благодаря невероятному зигзагу политических игр не слишком умных политиков, как часто бывает, замешенных на популизме и национальной обиде. Очень скоро оказалось, что в Соединенном Королевстве, вообще говоря, нет ни одной разумной силы, поддерживающей идею Брекзита; но величие демократии состоит в том, что воля народа священна, даже если она не настоящая. И вот уже 2 года весь политический истеблишмент страны делает все возможное, чтобы выполнить эту волю с минимальными потерями. Неудивительно, что Брюссель, оскорбленный позицией бриттов (действительно, чего им не хватало — валюта была своя, граница — своя, а свобода в проведении экономической политики у британцев была самой большой в ЕС), оказался не готов на уступки: хотите уходить — уходите, но по самому жесткому сценарию. Спустя 2 года договоренностей по Брекзиту все еще нет, и никто не понимает, какими они могут быть. Хотя дата выхода Великобритании из Евросоюза неумолимо приближается (это март 2019 года, а пишу я эти слова в октябре 2018-го), основные усилия политиков направлены на создание «Брекзита без Брекзита» на переходный период, длина которого уже превышает 1,5 года — и это, видимо, не предел.