Звонит корреспондент Business FM. «Пожалуйста, дайте свой комментарий вот по какому поводу: в последнее время крайне усилилась критика Ангелы Меркель по вопросу политики в отношении мигрантов. Все недовольны ее политикой, и вполне возможно, что она даже потеряет власть. Как, по-вашему, Германия будет переживать этот кризис? Как смена власти отразится на ведущей роли Германии в ЕС, сможет ли она не потерять ее? Как переживет это ЕС, которым Меркель руководила столько лет?»
Это Business FM, а не «Известия» или КП. Хотя данные о «крайнем усилении критики», конечно, почерпнуты из КП или «Известий» — где еще их можно было прочитать?
Те, кто, как я, постоянно имеет дело с европейской политикой как она есть, продолжают понимать скучные очевидные истины:
1. Критика власти в Европе — хороший тон, она всегда присутствует и всегда — жесткая.
2. Реальная критика Меркель сегодня, пожалуй, даже существенно ниже, чем нормальный уровень для Европы.
3. Проблема мигрантов, конечно, обсуждается, но в Европе сегодня (за исключением русских гетто) это проблема № 5 в лучшем случае — им есть о чем поговорить и что покритиковать.
4. Сменяемость власти в Европе — неотъемлемая часть жизни. Она не только не несет рисков, но и является залогом здоровья политической жизни. Меркель передаст власть? Может быть. Ничего плохого от этого не случится!
5. Меркель не руководит ЕС. У ЕС есть свое отдельное руководство, сидит в Брюсселе. Мнение Германии, конечно, важно — но не важнее мнения Франции, Великобритании, Италии, Австрии и других стран. Даже от мнения Греции ЕС периодически «трясет».
Но каждый житель России уже много лет подвергается внушению, что:
1. Критика власти — это редкое и опасное явление.
2. Если власть критикуют — значит, не за горами революция, кризис, беда.
3. Критика — признак слабости власти, ее неспособности себя защитить.
4. Смена власти — всегда угроза, это неестественно, это плохо, это ведет к потере позиции страны на международной арене и к беспорядкам внутри.
5. В союзах руководят не законы, не избранные органы, а правитель самого сильного участника союза. И вообще любой союз — это один сильный игрок и его прилипалы. А сильный игрок — это сильный царь. Свергнут царя — сила кончится — разбегутся прилипалы.
Пропаганда этих псевдофактов, очевидно, нужна автократической российской власти для самозащиты от общества. А вот обществу она вредна. И тем не менее верящих в нее предостаточно.
Тема воздействия на общественное сознание вообще очень интересна. В частности, мы знаем, что постоянное повторение даже заведомого абсурда вызывает у слушающих неосознаваемый рост доверия: эксперименты показывают, что многократным повторением фразы «Земля плоская» в течение нескольких дней можно повысить субъективную оценку вероятности такого факта у широкой группы участников психологического эксперимента с 0 аж до 10 %. В частности, мы знаем, что мнение большинства обладает еще большим влиянием — так, оценка правдивости фразы «На Марсе была жизнь» в эксперименте в Чикаго у широкой группы в среднем составляла 55 %, а фразы «На Марсе была жизнь» с добавлением «Это подтверждают крупнейшие ученые» — 78 %; оценка правдивости факта «Акулы представляют угрозу при купании в море» составляла 32 %, а в сочетании с фразой «Более 90 % жителей побережья выражают озабоченность опасностью, исходящей от акул» — 81 %. Еще интереснее воздействие этих факторов на изначально негативно настроенных испытуемых. Комбинация многократного повторения фразы «Бога нет» афроамериканцем вместе с представлением ненастоящих статей (испытуемые видели только заголовки), озаглавленных «Последнее научное открытие убедительно доказывает отсутствие Бога» и «С каждым годом на Земле становится на 10 % меньше верующих», как показал эксперимент, изменяет ответ на вопрос «Какова вероятность наличия Бога?» в группе белых, изначально высказавших свое отрицательное отношение к другим расам, со 100 % (так отбиралась группа) в среднем до 90 %, причем разброс составляет от 50 до 100 %.