И таким образом, превращают своих детей в пленников.
А пленников этих, как пациентов психиатрических лечебниц, умиротворяют и удерживают в заключении при помощи транквилизаторов – мобильных телефонов, компьютеров, айпадов, айподов, телевизоров, эсэмэсок и других стеклянных титек.
Но я до сих пор утверждаю, и меня поддержат участники Велосипедного патруля – Майк, Дейл, Кевин, Лоренс, Дуэйн, Харлен, Корди и другие: если вы, взрослые, крадете у детей время и пространство, вы крадете и само детство.
Смерть ребенка в романе
И все же…
И все же…
Один из персонажей «Лета ночи», ребенок, погибает. (Прошу прощения, если это спойлер, но больше я не выдам ни одной важной детали, так что вы не догадаетесь, о каком именно персонаже идет речь.) (Разве что это мальчик.)
Мне очень трудно было описывать эту смерть не только потому, что погибает ребенок, или потому, что смерть одного из главных героев всегда тревожит автора, создателя этого персонажа. Следует отметить, что, хотя довольно много написано о том, как влияет смерть ребенка на родителей, найдется очень мало исследований (социологических, психологических или художественных), посвященных влиянию смерти ребенка на его друзей и ровесников из его окружения. (Один из лучших анализов подобной травмы – когда ребенок теряет друга – в художественной литературе, который мне попадался, – это малоизвестный роман Уэлдона Хилла «Долгое лето Джорджа Адамса»[4].)
Персонаж, погибший в «Лете ночи», был глубоко интересен мне и в реальности, где я его знал, и в романе, где я воссоздал его, смешав с другим своим хорошим другом. Одного из этих друзей, характеры которых я взял за основу персонажа, убили.
Более того, «Лето ночи» – наиболее автобиографичное произведение из всех мною написанных, и персонажи, хоть и вымышленные, глубоко меня трогали. Еще когда я в 1990 году писал этот роман, я знал, что они, возможно, еще появятся в других моих рассказах, повестях и романах, хотя мне не очень импонирует подход, при котором автор рассовывает одних и тех же героев по разным своим книгам.
И точно, один из персонажей-мальчишек (который, как я узнал, спустя чуть меньше десятилетия после событий в Элм-Хейвене потерял ногу на вьетнамской войне) перебрался в Румынию и стал священником (и одним из двух главных героев) в романе «Дети ночи». Я был рад снова встретиться с ним и обнаружить, что, несмотря на увечье, он остался все тем же великодушным храбрецом, которого я знал еще ребенком в «Лете ночи». Еще через несколько лет он, уже перестав быть священником, промелькнул в качестве второстепенного персонажа (безымянного пилота вертолета на Гавайях) в романе «Костры Эдема», и я был страшно доволен, узнав, на ком он успел жениться после «Детей ночи» и чем теперь занимается.