Голос Кэтрин прервался. В маленькой комнате надолго воцарилась тишина. Каждая из них просматривала записи своей памяти, недавнее чаепитие в обществе судьи Хоуксли и рассказ миссис Дримлейн о таинственных смертях и подозрении дворецкого старого Уорренби. Неужели он догадался, что миссис Уорренби следит за своим мужем и принимает меры, чтоб его однодневные возлюбленные не вырастили еще один плод на их семейном древе? Такое вполне могло быть, если дворецкий видел, как в их дом приходил этот браконьер или миссис Уорренби куда-то уезжала, не взяв с собой слуг…
Или же Пристон просто понял, что погибают девушки, с которыми встречался его хозяин, но не знал, чья злая воля лишает их жизни? Его смелости не хватило, чтобы открыто выступить против миссис Уорренби, зато ей достало присутствия духа, чтобы прилюдно высмеять подозрения старого мистера Райдинга и заручиться поддержкой своего брата, главного констебля!
– Поверить не могу, – дрожащими губами прошептала миссис Дримлейн. – Она была тогда такой молодой! Двое маленьких детей, большой дом, столько забот… А она находила время, чтоб следить за мужем и вынашивать планы убийств!
– Как это страшно, – согласилась Кэтрин, пытаясь хоть как-то вообразить себе, что испытывала эта женщина, творя такие злодеяния. Ненависть к мужу? Любовь к детям? Стремление во что бы то ни стало уберечь их состояние? Коварные, злые мысли посещают порой каждого, но что нужно почувствовать, чтобы перейти от мыслей к их осуществлению?
– Что ж, теперь мы, кажется, знаем, кто повинен в тех смертях, – миссис Дримлейн говорила с трудом, и Кэтрин подумала, не придется ли позвать к ней доктора Макферсона. Кто знает, как повлияют на здоровье старушки откровения ее покойной невестки?
– В такое невозможно поверить, – пробормотала Кэти. – Но разве можем мы показать этот дневник судье Хоуксли и мистеру Грейтону?
– Почему же не можем? – тут же возразила ей Бет. – Разве они поверят нам, если мы им просто расскажем о прочитанном? Ты сама только что сказала, поверить в это невозможно. Убийцей оказался не безумец и не джентльмен, отказывающийся жениться на девушке не своего круга, а молодая очаровательная леди!
– Потому, что эта леди уже почти двадцать лет, как мертва! – воскликнула Кэтрин, не понимая, как Бет может быть такой черствой и недогадливой. – Ее уже не смогут наказать за те преступления, но ее сыновья могут пострадать из-за этой истории. На них будут смотреть как на отпрысков чудовища какой-нибудь гидры!
– Они и есть чудовища, по крайней мере один из них! Разве ты еще не поняла? – Бетси резко отодвинула свой стул и заходила по комнатке, едва не натыкаясь на мебель.