Как только Чарли заикнулся о том, что не запер лабораторию, потому что туда зашли мисс Хаддон и Бартоломью, картина прояснилась. И ужаснула доктора Хаддона до такой степени, что он немедленно приказал Чарли собирать вещи и отправляться восвояси, даже не объяснив толком, в чем он обвиняет своего ученика. Бедный Баттенхейм покинул дом Хаддонов в уверенности, что пострадал из-за следования своему долгу. Единственное, на что оказался способен доктор Хаддон, это дать Чарли приличные рекомендации. Но круги от брошенного в тихие воды маленького городка камня, каким являются сплетни, расходятся далеко, слишком далеко. И где они могут настигнуть молодого Баттенхейма – неизвестно. Как сложится в дальнейшем карьера Чарли – Хаддонам не суждено узнать, после такого расставания Чарли навряд ли когда-нибудь напишет доктору Хаддону или его вероломной дочери.
Увы, доктор Хаддон совершил неприглядный поступок, ведь у него не было никакой уверенности в том, что миссис Фолбрайт скончалась от неподходящего лекарства. Еще тем же утром на предложение провести вскрытие Бартоломью ответил с подобающим скорбящему родственнику негодованием. А доктор Хаддон в тот момент не имел оснований в чем-либо подозревать внука покойной, выглядевшего по-настоящему потрясенным. И подступиться к этому молодому человеку, ставшему в одночасье наследником своей бабушки, уже не было никакой возможности.
А вот спросить с дочери доктор Хаддон мог. Горестно и гневно звучали его слова. Сперва это были вопросы, а затем, когда Кэти, напуганная суровым видом отца, созналась во всем, обвинения. Единственное, о чем Кэтрин умолчала в своем повествовании о неудавшемся розыгрыше, было обещание Фрэнклина помочь ей уехать в Лондон и учиться живописи. По ее словам выходило, что только расположение к Бартоломью позволило ей нарушить все правила, принятые в семье врача, предать доверие Чарли Баттенхейма и рискнуть репутацией своего отца.
Ее мать, от которой доктор Хаддон не мог скрыть проступок дочери, как прежде порой скрывал ее мелкие проказы, тотчас уверилась, что Кэтрин влюблена в Бартоломью и надеется на замужество с ним. Но поведение Фолбрайта в последующие дни явственно показало всем, что он не намерен поддерживать с Хаддонами никаких отношений, кроме лишь поверхностного знакомства.
Единственное, что мог сделать доктор Хаддон в этой ситуации, это пригласить своего старого друга и наставника доктора Торнеби осмотреть покойную. Доктор Торнеби, уже утративший остроту зрения и ясность суждений, вынес вердикт, основанный лишь на наличии у миссис Фолбрайт сердечного недуга. Этот вердикт не помог утихомирить сплетни и не снял камень с души доктора Хаддона, но дочь он все же простил. А вот сама себя Кэтрин простить не могла, в ее силах было лишь время от времени забывать о случившемся.