— Парни, вы видели, сколько порнухи?! Ещё и на кассетах!
— Что, душой загорелся, боец? — заржал Паша, остановившись рядом с очередной витриной. — Разглядывай, привыкай к свободе слова и полной раскрепощённости! К бардаку вообще быстро привыкаешь, начинает затягивать. Очень опасный момент, между прочим, тут сразу надо внутренний заслон ставить.
Вскоре слева я заметил большую группу людей, столпившихся чуть дальше секции регистрации — обычных зевак, а так же представителей соответствующих происшествию служб. Что-то случилось прямо в огромном зале. Кому-то стало плохо?
— Не задерживаемся, — быстро предупредил командир, но мы успели увидеть.
Как же тут не увидеть, если тело мёртвого человека накрывать полностью никто не торопился, лишь на лице лежала какая-то серая тряпка. Конечности убитого были раскинуты в стороны. Именно конечности, одну из них трудно назвать рукой... Взволнованных в толпе не наблюдалось. Рядом с телом стояли спокойно беседующие полицейские и деловитые медики. Кое-кто из проходящих мимо людей наскоро фотографировал труп плохонькими камерами сотовых телефонов. И обязательно отдельным кадром — кровавый след, ярко-красной дугой протянувшийся от лежащего тела до лестницы, спускающейся к туалетам. Это называется следами волочения, вот оттуда бедолагу и притащили.
— Узнал? — тихо спросил меня Кромвель на ходу.
— Конечно, приметный костюмчик, да и вообще запомнил.
— С вами летел, что ли? — быстро оглянулся на труп Иван.
Правая рука покойника была ровно, словно гильотиной, обрублена почти по плечо. Одним сильным и быстрым ударом. Для такого нужна не просто физическая сила, но и квалификация рубщика, практический опыт. Ни блестящего наручника, ни рифлёного чемоданчика. Вот тебе и страховка со стальной цепочкой!
— Я же говорил, что он идиот, — бесстрастно напомнил группер.
— Тут недавно в кафешке мужики-таксисты рассказывали о таких мудаках, — поведал на ходу Потапов. — Насмотрятся голливудских фильмов, и цепляют чемоданчики к руке. Бомбилы говорили, что месяц назад одного приезжего точно так же грохнули, с ампутацией, а вели с момента приземления. «Дипломат» вскрыли, а там одни шмотки. Так и выкинули на стоянке.
— Шмотки за такую цену... — пробормотал я.
— Сворачиваем, наш выход, — скомандовал Ваня.
Я уже без эмоций посмотрел на двух охранников, повернувшихся спиной к потоку входящих-выходящих и увлечённо болтавших с парой девиц в боевой раскраске. На рамке висела табличка «Не работает». Ну да, при таком подходе ни о какой работе по противодействию терроризму не могло быть и речи.