Всё-таки сумели власти пригнать сюда, кроме жандармов, ещё и какое-то количество нормальных вояк.
— Стоя-ать! — протяжно скомандовал неприметного вида старлей в пятнистой форме, с портупеей и с автоматом на груди. На лысой голове красовалась скатанная до возможного минимума вязаная шапочка чёрного цвета, имеющая в наших войсках весьма неприличное название. Наверняка и здесь так же. До момента моего подхода он сидел на стареньком венском стуле, бронежилет небрежно брошен на мешки.
Лицо у него было усталое, как после бессонной ночи. Наверное, никто их не меняет, тянут службу бессменно. Значит, постоянно злые.
Он был молод, решителен, явно боевит, но внешне спокоен.
— Стой, парень, дальше гражданским хода нет. Приезжий? — он выжидательно уставился на меня. Ствол автомата чуть приподнялся в ожидании какой-нибудь неправильной реакции.
— Приезжий, — подтвердил я.
— Ясно. Возвращайся к причалу и жди эвакуации. Всё-всё, шагай!
Во, влип! И как же тогда обследовать сектор?
— Ты головой-то по сторонам не крути, с флангов тоже не просочишься, посты у нас по всему рубежу, — угрюмо предупредил командир блокпоста. Однако голос его звучал фальшиво, и я в этой информации усомнился. Нет у вас сил и средств, чтобы ставить блокпосты на каждой улице и перекрёстке.
А вот от слова «рубеж» я невольно вздрогнул. Странно слышать его из уст людей, не приобщённых к нашей теме.
— Почему перегородили, разрешите поинтересоваться? У меня там родственники живут, — слабо возмутился я, специально подставив привычное ему «разрешите» вместо крамольного гражданского «можно». Можно Машку за ляжку.
— Ты тупой, да? — поинтересовался сбоку высокий голосок с характерным акцентом. Его обладателем оказался невысокий сержант с «веслом» — таким же, как и у командира, автоматом АКМ с деревянным прикладом.
Ещё один боец в звании ефрейтора постоянно смотрел вперёд и на мой подход не отреагировал. В отличие от командира, они были в бронежилетах.
— Тазетдинов, без порнографии тут! — зычно рявкнул старлей.
— Чего это тупой? — нахмурился я.
— А какой? Там война идёт в полный рост, вот чего, — коротко ответил за подчинённого старший, явно считающий, что я всё-таки тупой. И тут же, словно подтверждая справедливость его слов, как по требованию, издали прилетел ослабленный расстоянием звук хорошего разрыва и нервное стрекотание автоматных очередей.
— Да мне ненадолго, прыжками, только родню проведать. Может, с собой их заберу! — упрямился я.
— Не положено! — старлей начал опасно нагреваться.
Это тебе не менты, привыкшие к общению с местным населением, а сугубо военные люди, получившие боевой приказ. И тупые гражданские для них — лишь досадный фактор, чаще всего мешающий выполнению поставленной задачи. Они могут в мгновение ока, без всяких объяснений, адвокатов и звонков по телефону родне опустить в зиндан. А будешь быковать, так и пулю в лоб можешь словить, если решат разобраться по суровым законам военного времени.