— А гранаты? — боец без гранат неполноценен.
— Молодой человек, да вы фантазёр!
— Какие фантазии, если война идёт?
— Гранаты РГ-42 сразу же забрали специально обученные люди, — строго сообщил очкарик. — Имеются армейские взрывпакеты, возьмёте?
— Пятнадцать штук! — обрадовался я.
— Пять, — твёрдо произнёс мобилизатор, давая понять, что торга не будет.
— Пять так пять, забираю. Михаил, может, вы вспомните, не проезжал ли здесь тёмно-вишнёвый ниссановский пикап? Авто моего дяди.
— Вроде бы был такой вчера, проезжал какой-то придурок, — донеслось хрипение из кузова. — Хотя я мог и ошибиться, дымно было от мангала.
Оказывается, есть и хорошие вести!
Вот только непохоже, что с такой постановкой службы они справятся с «огневиками» Щетинкина, ох, непохоже… Если только с противной стороны не действуют такие же разгильдяи.
— Спасибо! Эх, не догадался я взять тактический рюкзачок...
— Хотите, я вам ещё и вещмешок для переноски дам? — услужливо предложил Михаил. — Непрезентабельно, конечно, зато всё поместится.
Какой сервис! Всё для волонтёров, только шагай болванчиком, стреляй, убивай. И вот что характерно — ни советский вещмешок, ни советское оружие им ничуть не мешает. А из своего — только западное словечко «волонтёр».
Михаил достал из кожаного офицерского планшета, тоже, естественно, проклятого советского, карту города и указал место назначения на службу.
— Там спросите ротмистра Кухарева, представитесь, передадите вот это предписание, держите. А теперь повернитесь...
Он канцелярским степлером быстро прикрепил к куртке белые тканые полоски, по одной на каждый рукав, и с удовлетворением оценил обличие нового бойца. Вскрыв одну пачку, я высыпал патроны в карман, затем вставил один в ППШ. Магазин прилаживать не стал, не здесь и не сейчас. Сложив всё добро в вещмешок, затянул узел, надел.
Кивнув Михаилу, а затем и угрюмому старлею, я накинул ППШ на плечо. Ну, что... Не хватает только телогрейки и шапки-ушанки.
Так извлекатель Михаил Осипенко стал новым колчаковцем.