Навстречу толпе мужчин выскочило взбудораженное начальство — сам начальник поезда с важным лицом, здоровенный бригадир с длинным электрошокером в руке и двое полицейских с автоматами АКСУ. Все они направились к плацкартным вагонам, примерно возле люксового вагона потоки и встретились. Короткая по времени, но весьма энергичная попытка представителей железнодорожной власти пресечь нарушение регламента окончилась неудачей прямо под нашими окнами, и каждый пошёл своей дорогой.
На этой заштатной станции я не собирался покидать вагон, и всё-таки, не выдержав неволи, решил подышать сухим и чистым воздухом степи, совсем не таким, как в Европейской России. Чуть раньше меня на перрон сошёл один из соседей по вагону, молодой субтильный парень с пухлыми губами, отправившийся за мороженым для своей разлюбезной подруги; выпрыгнув на асфальт, он, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал в пространство:
— Ну и дырища...
На что проходящий мимо парняга из местных, скучающий без драки качок в боевой чёрной футболке, смазав пухлогубого презрительным, сверху вниз, взглядом, лениво процедил сквозь зубы:
— Ща за базар выхватишь, фраер.
— Извините! — тут же мявкнул гонец.
И правильно сделал, что извинился. Следи за языком, здесь тебе не средняя полоса, а Вольная Сибирь, народ тут резкий. Впрочем, потенциальная жертва насилия, похоже, хорошо представляла, как может уже через пару секунд вызвериться такой прохожий, невесть что с утра пораньше делающий на перроне; юноша всей кожей ощущал исходящие от него волны презрения и звериной жестокости... Сосед шустро потрусил к лотку мороженщицы, желая как можно скорее закончить обязательную процедуру.
После Называевска пейзаж не изменился, смотреть не на что. В этих бескрайних степях, разрезанных на кусочки многочисленными грунтовками, пригороды, как таковые отсутствуют. Прошло чуть более часа, и вдалеке неожиданно показался миллионный Омск. Город этот, хоть и огромный, стоит в степи как-то печально, одиноко, не образуя вокруг себя какой-либо агломерации.
Я вышел в коридор, где мне повезло наблюдать за взлётом с омского аэропорта с двух «Боингов-737», поднимающихся в воздух с коротким интервалом. Значит, жизнь в Омске кипит.
Вскоре состав простучал по мосту через Иртыш, в этом месте не очень широкий, всего-то метров триста... Жилые массивы были укутаны сизой утренней дымкой, хорошо были видны лишь мосты, замершие над рекой портальные краны и трубы крупнейшего в стране Омского нефтеперерабатывающего завода с грандиозной промзоной вокруг. Омск непохож на другие сибирские города. Испокон веков он настороженно смотрит на дикие южные степи, как цивилизационный центр на подчинённую ему историческую область — бывшее Степное генерал-губернаторство, Акмолинскую губернию, управляющую большей частью нынешнего Казахстана. Сейчас это несостоявшаяся столица Омской республики, которую никак не могут учредить из-за постоянной смены власти.