Прошла ещё минута, и тревога поселилась у меня в животе. И где же Чудо–Мальчик? Я не ожидала, что лучший вожатый в лагере опоздает на свою смену. Даже когда у меня не было ещё ни одной.
В этот момент я заметила, как кто–то неуклюже идет ко мне с другой стороны лагеря.
Кэллам выглядел уставшим, разбитым, будто спал минуты три. Даже отсюда я могла видеть его опухшие глаза и беспорядок на голове. Словно он запустил руку в волосы и максимально быстро взъерошил их.
Пройдя несколько шагов, он вынул из кармана бейсболку и надел на голову. Это скрыло его прическу, но не опухшие глаза и усталый вид.
– Ты, – сказал он. И далее ничего не последовало.
Это звучало как обвинение.
– Ты, – повторила я. Это звучало больше, как подтверждение.
– Вчера тебе следовало упомянуть, что ты – новый вожатый.
Он подходил все ближе, заправляя футболку в штаны.
– Кто–то был слишком занят разговором и прочим.
Он продолжал смотреть на меня, будто ждал чего–то. Я не знала, чего.
– Раньше работала вожатой?
– Нет.
– А вообще работала когда–либо?
Я покачала головой, пытаясь узнать, как смотреть на него, не пялясь при этом.
Он выглядел чертовски хорошо, если не считать причёски.
На нем были холщовые брюки карго, футболка, а поверх нее фланелевая рубашка, выцветшая от многоразовых стирок. Покрытые пятнами ботинки довершали образ Кэллама.
– Тебе 17, так? Идёшь в выпускной класс? – его голос звучал ниже этим утром, наверное, из–за того, что он только проснулся.
– Да и да. К чему ты клонишь?
– Лишь к тому, что я не знаю людей нашего возраста, которые бы никогда не работали.
Если бы его голос был чуть выше, а на лице – ухмылка, я бы восприняла это как оскорбление.
– Ну, я знаю достаточно.
– Держу пари, что да, Санта–Моника.
Кровь внутри закипела. Тот факт, что я никогда не работала, не означал, что я не старалась в других областях.
– Что за намеки, Инглвуд?
Он пожал плечами и двинулся в сторону большого ангара в стороне от столовой.
– О том, что нам нужно над многим работать следующие три недели. Надеюсь, ты быстро учишься.
– Да, – выпалила я, шагая за ним. – Надеюсь, ты достойный учитель.
– Да. Но Бен же уже сказал тебе об этом, да? – он оглянулся через плечо, ухмыльнувшись. – Что я лучший?
– Думаю, он использовал слово беспощадный. Или агрессивный. Не помню.
Он продолжал идти.
– Если ты думаешь, что не сможешь со мной поладить, то Бен будет готов предоставить тебе кого–то милее. Если это то, чего ты искала.
На этот раз я вышла из себя, все ещё следуя за ним.
– Я сумела поладить с людьми и похуже тебя. А вот ты уверен, что поладишь со мной? Или Бену нанять кого–то более покорного?