Он говорил так, будто речь шла о недавно просмотренном фильме – крайне сухо. Это сбило меня с толку. То, как я узнала о грязных секретах Кэллама меньше, чем за сутки после нашей встречи.
– Должно быть, это паршиво, – сказала я, мысленно врезав себе за столь провальный ответ. – Мне жаль, – едва. Ли. Лучше.
Кэллам ответил, пожав плечами.
– Жаль из–за него? Нам лучше без него. Кроме того, мать всегда сама занималась нашим воспитанием.
Он легонько подтолкнул меня локтем.
– Бен сказал мне, что ты здесь со своей семьей. Это должно быть круто.
Я дважды оценила его выражение лица, прежде чем убедиться, что он не шутит.
– Эх, «круто» – не то слово. Вообще.
Он оглянулся, удивившись.
– Если бы не младший брат, я не могла бы представить лучшей летней работы, чем проведенной вне штата и вдали от родителей. А ещё лучше, вне этой планеты.
– Так ты говоришь, что у вас великолепные отношения?
Он проверил ремень на груди. Она была шире, чем у большинства парней его возраста. Не то чтобы я разглядывала.
Я улыбнулась, глядя под ноги.
– О, да.
– Так все в порядке?
Он подошёл ближе, когда я неуклюже пыталась справиться с ремешком. Он вставил его на место.
– Скорее, все не в порядке, – я кашлянула, пока он застёгивал ремни на моих плечах. Рюкзак стал намного легче, когда он прикрепил его к ремням. Теперь я не чувствовала себя так, словно в меня мизинцами вцепилась горилла, казалось, коала обнимала мою спину.
Нужно сменить тему разговора. Если буду говорить о семье, то разрыдаюсь. А я соблюдала политику не плакать перед незнакомцами.
– Как какой–то парень из Инглвуда стал главным вожатым в лагере Флагстафа?
Он взглянул на меня и тут же отвернулся. После вчерашнего зрительного контакта он избегал этого сегодня.
– Его мама привела сюда его и его брата, когда они были детьми, и он понял, что на открытом воздухе намного лучше, чем на игровой площадке в школе.
– Продолжай.
– Она лучшая.
Он расстегнул манжеты своей фланелевой рубашки и подкатил рукава до локтей, улыбаясь. Редкие парни сказали бы такое о своей маме, боясь, что посчитают маменькиным сынком. Но меня восхищало то, что ему было все равно.
– Но с ним все не так плохо кончилось, ведь так?
Он засмеялся, покачав головой.
– Мы налаживаем отношения? Потому что я поставил себе цель не заводить отношения с подчинёнными.
Я вскинула бровь.
– Я узнала это ещё вчера за обедом, – остановилась я, вспоминая ту сцену. – Почему ты сидел один?
– Я был в комнате, наполненной двумястами человек. Я не был один.
Я вздохнула.
– Окей. Почему ты сидел один за столом?
Он пожал плечами