Нэри улыбнулась неуверенно, но кивнула уже решительней.
— Может быть, пройдемся перед завтраком?
Сначала я хотела отказаться, но потом подумала, что оно того стоит. Прогулка вытряхнет остатки ненужных мыслей и сомнений, которые сейчас очень некстати.
Поэтому я кивнула, и вместо того, чтобы направиться в общую столовую привычным путем, мы пошли в обход.
Рассвет обещал жаркий день: дымка, затопившая океан, таяла под солнечными лучами. Раскаленный диск медленно взбирался на небо, а я стояла, опираясь кончиками пальцев о перила, и смотрела на рождение нового дня. На то, как очищается горизонт, как вода впитывает солнечный жар, возвращая его ослепительным блеском. Каким будет для меня вечер, представить не могла, но наслаждалась тем, что было сейчас. Тем, что могу дышать полной грудью и (хотя бы относительно) распоряжаться собственной жизнью.
То, что я задумала, было очень опасно, и я это понимала.
Но куда опаснее оставить все как есть.
— Не ожидал встретить вас в этой части дворца, местари Ильеррская.
И это, пожалуй, тоже опасно. Холодный голос, как ледяной водопад на плечи, обрушился на меня.
Обернувшись, я встретилась взглядом с Янгеррдом Флангеррманским.
— Взаимно, — отозвалась я, когда дракон подошел.
До последнего надеялась, что он просто отдаст дань вежливости и исчезнет, но, видимо, моим надеждам было не суждено сбыться.
— Что же привело вас сюда?
— Нежелание сидеть в комнатах в такое прекрасное утро.
Желает учтивых бесед? Будут ему учтивые беседы.
— Вот как. Вам уже разрешено покидать покои?
Я похолодела. Насколько можно похолодеть, стоя рядом с ледяным драконом. Повернулась к нему, наткнувшись на пристальный, изучающий взгляд. Льдины в нем крошились, сталкиваясь друг с другом, и о них можно было порезаться.
До крови.
— Сложно привлечь ваше внимание, местари Ильеррская.
— Не так уж сложно, — отозвалась я, оттолкнувшись от перил. — Если вести себя достойно.
Взгляд Флангеррманского сверкнул.
— Не очень-то вы учтивы для будущей правительницы. — В его голосе явно звучала насмешка.
— Будущая правительница, — я подчеркнула эти слова, — должна уметь обозначить границы, особенно когда некоторые забываются. Доброго дня, местар Флангеррманский.
Меня окатило ледяной яростью.
На этот раз всей силой пламени: видимо, для наглядности мне продемонстрировали его подавляющую мощь.
— Недавно я потерял очень дорогую мне вещь, — донеслось из-за спины. — Вы, случайно, не представляете, где она может быть?
Я обернулась, глядя в посветлевшие еще сильнее глаза, зрачки которых вытянулись в вертикаль.
— Дорогие вещи не теряют, — ответила я в тон ему, хотя меня слегка потряхивало от гнева. — Не имею ни малейшего представления.