Леся, проснувшись рано утром, долго приходила в себя. Ей снился тёмный кедровый лес, в котором на земле лежали шишки. Она заблудилась, шла босиком, и каждый шаг отдавался болью. Открыв глаза и осознав, где она находится, и что произошло за последние сутки, застонала. Она потеряла почти всё! Сердце разрывалось от воспоминаний о любимой одежде, утраченных навсегда сувенирчиках, милых сердцу фотографиях. Ещё её обеспокоил предстоящий звонок Валентину. Что ему рассказать, чем оправдаться? Но это потом, а сейчас, лежа рядом с Томасом в летней кухне, Леся гадала, как себя вести в незнакомом доме? Шутить, грустить, отмалчиваться? В голове — пустота. Томас с вечера успокаивал, сказал — живи как раньше, ни о чем не думай, глупостями голову не забивай. Люди здесь простые, без заскоков, всё понимают. А то, что унес огонь — забудь. Главное — голова на плечах цела. Жива-здорова. Деньги есть — новое купишь, ещё краше.
Легко сказать...
Леся задумалась. Как она жила раньше? Просто плыла по течению, надолго не загадывала — день прожит и хорошо. Училась, работала, когда была возможность — веселилась. А нынче? Такое чувство, что она ртутью скатилась в какую-то странную лунку. Кажется, сама того не разумея, она совершила нечто запрещенное, словно украла у нищего. Ещё этот остров! Сказка наяву. Песочек под пятками теплый, водичка прохладенькая... И не глубоко — лагуна, как блюдце, только при выходе из залива чернота обрыва. Как сказал Томас, там могут и акулы водиться, но сюда не попадут — коралловый перешеек мелкий, а если с приливом сумеет заплыть, то её в прозрачной воде хорошо видно. Лесю такие речи особо не пугали. Что такое акула для девушки из донецких степей? — не страшнее бабая. Но признаться, неприятный холодок под коленками тогда ощутила... А ещё ей понравились бананы. Томас лазил на пальму и отрывал по несколько штук, сбрасывал. Такие необычные, мелкие, в зеленой кожуре, но если оставить на несколько часов под солнцем, быстро зреют.
Каждая минута, проведенная в том рае, каждое мгновение она будет вспоминать до конца жизни и не потому, что это были, как она понимала, её ожившие тайные мечты — нет! Просто там, уже глубокой ночью перед самым сном она впервые ощутила первобытный животный страх. Он пришел с мыслью, что такого не может быть! Не может обычный человек открыть дверь, а там... Океан, золотой язык пляжа, солнце яркое-яркое. Но всё это было. Реальное! Этот плед, на котором они лежали, и одеяло из верблюжьей шерсти у ног; кем-то припрятанные под камнем огниво, стеклянные старинные банки с солью, сахаром и специями — все можно было пощупать, погладить, понюхать и попробовать на вкус. Запеченная в глине рыба и отварные клешни пойманных ими крабов, кокосовое молочко, странные маслянистые орешки — где бы она такое ещё попробовала? Но реальней всего реального был её мужчина. Когда той ночью Томас, посапывая как ребенок, прижимался к ней костлявым боком, то от него шло такое приятное тепло...