Всё это было настоящим, а значит, она не сошла с ума.
Получается, сказки случаются.
Если так, то куда делась золотая рыбка, лампа или, на худой конец, щука? Может тот, кто грел её ночью на острове и есть «щучье веление»? И вот когда мысленный хоровод уперся в Томаса, она испугалась. По-настоящему, до зубовного скрежета. Но... Женскую логику не понять. Она вдруг осознала, что только Томасу по силам спасти её и избавить от этого обуявшего её унизительного чувства беспомощности. О парадоксе, чтострах она собирается лечить источником страха, не стоит и думать — слишком это всё для неё было запутанным. Так зачем усложнять жизнь? Леся там, далеко, под незнакомыми созвездиями, слушая шум ночного прибоя, не думала о прошлом — жила только настоящим, и сейчас, здесь, неизвестно у кого в гостях, ей пришлось свыкнуться с мыслью, что за удовольствия надо платить. Пожар — часть расплаты за остров и кто знает, может это только начало? Надо быть честной перед собой, своей совестью: после острова нет дороги назад, и никогда не будет «как раньше». Этот вывод надо принять и смириться с ним и со всеми последствиями, какими бы тяжелыми они ни были. Как точка, завершающая спор, к Лесе пришла правда: она поняла, если бы сейчас ей предложили отыграть все назад, с возможностью оставить квартиру в целости, то она ничего бы не стала менять. Она бы выбрала остров. Она бы выбрала Томаса, а раз так, нечего горевать. С глаз долой — из сердца вон!
Размышления Леси прервали — Катерина позвала завтракать.
— ...у меня есть подруга на проспекте, могла бы на время приютить, — говорила домработница, накрывая на стол. — Берет недорого. Обычно студенты останавливаются, а сейчас лето, квартира пустует. Позвонить?
Томас, накладывая себе в тарелку салат, пробурчал:
— Куда гонишь, мне и здесь неплохо. У соседей перекантуемся. Тоня говорит, есть дом свободный.
Катерина промолчала, подумав: «Конечно, неплохо, спали в летней кухне, там прохладно, комары не кусают, гербарии на стенах пахнут. Почему не жить?».
— Да я это так, мне-то что? Живите, кто вас гонит? Разве я здесь хозяйка?
— А кто здесь хозяйка? — спросила Леся. Она баронессу так и не увидела — вчера весь день проспала, а вечером не выходила из домика. Утром, когда Тоня собиралась на службу, Леся ещё не проснулась.
Катерина, услышав вопрос, поджала губы, невольно копируя Тоню.
— Много будешь знать, скоро состаришься.
Томас зацокал языком.
— Ну, прям режимный завод! Здесь живет мой лучший друг, соратник, отличный организатор и — я не побоюсь этого слова — прекрасная женщина. Кстати, аристократка, баронесса голубых кровей. Я много повидал на этом свете женщин, но подобной не встречал ни в одном городе, ни в одной стране.