Держа поднос с чаем, я локтем открыл французские двери и вышел на террасу. Последние
несколько дней я провел, работая из дома, пока мы обустраивались в нашем новом
поместье, что означало, что послеобеденный чай в среду стал частью расписания моего дня, хотя обычно в это время я проводил конференц-коллы, встречи и брифинги.
— А вот и ты. Я подумала, что ты заблудился, — сказала бабушка, пока я ставил поднос
перед ней.
— Я уже ориентируюсь в доме. — Моя бабушка может и выросла в этом поместье, но я
вырос не здесь. Я рос в доме с двумя спальнями и террасой. Собственно, я мог бы быть
членом британской аристократии, но быстро понял, что титулы не обеспечат ничем мое
взросление. И они абсолютно не являлись гарантией финансового успеха, потому что все
сводилось к тяжелой работе и сосредоточенности.
Я сидел напротив ухоженного сада. Земля, непосредственно окружающая дом, была
разделена на различные участки — огороженная, заполненная различными травами и
овощами возле кухни, потом с западной стороны был розарий, и еще было три участка, по
словам садовника, клумбы, разделенные по цвету, хотя было еще слишком рано, чтобы
видеть цветы. С террасы можно было спуститься к пруду и клумбам. Я понял, почему моя
бабушка любила это поместье.
— Это огромный жилой дом. Я и забыла, какой он большой. Тебе не стоило этого делать,
— сказала она, качая головой. — Ты знаешь, я была полностью счастлива в своем
маленьком бунгало.
— Я хотел купить этот дом. — Больше, чем хотел, мне необходимо было это сделать.
Бабушка вздохнула и похлопала меня по руке.
— Он никогда не будет ошибочным вложением.
— Этот дом был твоим и его отняли у тебя. Я просто возвращаю назад, делая все, как и
должно быть, также, как ты всегда все делала для меня. — Я положил ситечко на край ее
фарфоровой чашки и налил крепко заваренный улун. — В любом случае, ты всегда
говорила мне, что величайшая сила человека заключается в его способности
адаптироваться… моментально здесь чувствуешь себя дома. — Я капнул молока ей в
чашку, свой чай оставил черным.
— Да, но я имела в виду трудности, — ответила она.
Она отказалась от этого поместья ради меня и никогда не жаловалась, даже не упоминала
об этом.
— Это работает в оба направления, бабушка. — Я поклялся, что однажды она вернется в
этот сад, о котором рассказывала мне сказки на ночь в моем детстве. Только когда я стал
старше, просматривая старый семейный фотоальбом, я понял, как сильно она скучала по
этому месту. Теперь все встало на круги своя. Она вернулась сюда, место, которое столько