Дед долго разглядывал двойняшек, что-то бормоча себе под нос и сверяясь с засаленным талмудом. Все думали, что он испрашивает благословения своего сумрачного Бога — но тут старик попросил оставить его с Марией наедине и огорошил её неожиданным предложением:
— Два таких чудесных младенца и сразу — не слишком ли жирно вам будет? Отдай одного мне — и Господь благословит твой дом богатством…
Старик знал, на что давить — смотрительского жалованья едва хватало на самое необходимое… После ожесточённых торгов роженица согласилась уступить того, что поплоше — с лысым теменем и злобными косыми глазками… Сошлись на пяти тысячах, и в тот же день старый Сруль отбыл домой весьма довольный, увозя в бельевой корзине старшего из двух близнецов. В дороге каббалист резал кур и поил приёмыша из тряпки свежей кровью. Младенец захлёбывался от жадности и мерзко орал… Еврей смиренно разводил руками из брички: дескать апрель, кошачьи свадьбы — таки чего вы хотели…
* * *
На ангельский характер Володечки в семье не могли надышаться — а про того, второго даже не вспоминали, покуда не припёрло…
Как это ни странно, Сруль выслушал Кашкадамову с суетливой вежливостью, даже не напомнив о деньгах:
— Да забирайте, давно же пора вернуть молодого человека в семью… Какое здесь у нас воспитание? Пейте чай, мамзель, намазывайте масло — а я его сейчас позову…
— Диббук! Поди сюда. Поедешь с этой женщиной.
— Какое странное имя… — удивилась гувернантка, с отвращением оглядывая вертлявого косоглазого ублюдка с гладко выбритым огромным черепом — ничего общего с ангелоподобным близнецом. Рот его был перепачкан чем-то красным…
— Что это ты ел, душечка? Ягодки? — просюсюкала она, подавая ему руку в перчатке для поцелуя. В ответ пальцы пронзила острая боль — маленький гадёныш её укусил! Дед, бывший настороже, кинулся на воспитанника с бранью и налепил ему на лоб бумажку с какими-то зловещими каракулями. Диббук замолк, словно впав в летаргию…
Однако на прощание, когда корзинка с синими печеньями-звёздами была уже упакована и фурман щёлкнул кнутом, Диббук сощурился на Сруля Мошковича из пролётки и картаво выкрикнул, заложив пальцы за проймы жилета:
— Долой винные откупа! Да здгавствует экспгопгиация! — клочок с защитным кодом закружил и унёс в пыли ветер…
Вернувшийся из командировки отец с трудом узнал своего кудрявого ангелочка… Пришлось наврать, что Володя перенёс тяжёлую нервную горячку. Илья Николаевич поцокал языком, а наутро уже определил сына в гимназию — и отбыл в очередную инспекционную поездку… Обман сошёл с рук на удивление легко.