питомца, который не носит шерсть. Тем не менее, я не вижу, чтобы ты позволяла себе привязываться
даже к животному, ведь ты знаешь, что, скорее всего, переживешь его, и тебе придется иметь дело с
потерей. Ты отстраняешься по необходимости. Видимо, у тебя болезненное прошлое, которое
подтолкнуло тебя к этому. Возможно, утрата. Быть может, более чем одна. Может быть, тебя поглотило
одиночество, и осталась ты там по своему выбору.
Мое сердце бешено стучит в груди, и я делаю неуверенный шаг назад. Его глаза смягчаются.
‒ Извини. Я зашел слишком далеко. Прошу прощения, ‒ говорит он мне, когда возвращается
мистер Высокомерие.
‒ Я не потерял свою сноровку. Эта цыпочка просто...
Его слова застывают в воздухе, когда он видит меня прикованную взглядом к мистеру
Профайлеру. Я чувствую себя незащищенной, уязвимой и не в своей тарелке. Я не привыкла к такому.
Я чертовски усердно работала, чтобы стать крепостью, которую невозможно пробить.
Он просто рушил мои стены, ухватившись за одну правильную нить.
‒ Захвати несколько бутылок воды. Поездка будет долгой, ‒ говорит он мистеру Высокомерие, не
отводя от меня взгляда.
Я не знаю, уходит ли он или нет, потому что я слишком занята, глядя прямо в эти нежные голубые
глаза, которые действительно кажутся полными раскаяния.
‒ Жизнь дерьмо, ‒ роняет он. ‒ Затем ты умираешь. Мог бы жить нормально, пока был жив, ‒
добавляет, звуча намного менее проницательно, чем раньше.
Этого достаточно, чтобы разрушить напряжение, и неожиданно улыбка озаряет мое лицо. Он
подмигивает, наклоняясь.
‒ Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, чтобы почувствовать себя живой, звони мне. Мне
бы также не помешало ощутить немного жизни.
Когда он отступает, я ощущаю что-то в руке, хотя не чувствовала, что он что-то туда положил. Он
идет к другой стороне внедорожника, и я пристально смотрю, как он садится.
Наконец, я опускаю глаза к карточке в своих руках, когда мистер Высокомерие возвращается, чтобы занять пассажирское место.
Логан Беннетт...
Его номер прилагался к имени, и, конечно же, он из ФБР. Когда мой взгляд снова поднимается, он
опирается на руль, наблюдая за мной. Окно мистера Высокомерие опущено, и он выглядит
раздраженным.
‒ Позвони мне, ‒ говорит Логан, ухмыляясь, прежде чем отъехать от тротуара.
Реальность ‒ всего лишь иллюзия, хотя и очень стойкая. Это сказал Альберт Эйнштейн.
Мой отец всегда цитировал Эйнштейна, как способ объяснить жизнь, когда мы изо всех сил