Я понятия не имею, о чем он. Но мне становится ясно, что я пропустила кучу всего происходившего в Сихэвэне.
Нора рассуждает.
– Это был бы фонтан искр. Хорошо, они попали бы в остающуюся воду. Но опять же – где ты в это время суток возьмешь болгарку?
– Это не проблема. Один звонок Бриджит – и болгарка у меня, – отвечает Джон. Я подозреваю, что он говорит про Бриджит Уайтекер, которой принадлежит магазин инструментов и скобяных изделий на улице Гостеприимства.
– Окей, предположим, мы так и поступим. – Нора нервно грызет ноготь на большом пальце. – Но всё равно остается вероятность того, что будет очень шумно и долго.
Джон пожимает плечами.
– Ну и что? У нас вся ночь впереди.
– Вот это как раз вопрос. Действительно ли вся ночь впереди. И действительно ли охранники ничего не заметят, если мы будем торчать здесь часами.
Взгляд Норы останавливается на округлом предмете размером с рюкзак, закрепленном на стенке аквариума с противоположной от лестницы стороны. К нему подключены две трубки, одна из них ведет в аквариум, а вторая исчезает в полу.
– О нет, – выдыхает она. – Это что, единственный насос? Да мы таким несколько часов будем нужное количество воды откачивать.
Джон осматривается.
– Да, похоже на то. Я, по крайней мере, других труб не вижу.
– Ну отлично.
Нора делает шаг назад, упирается руками в бока и окидывает взором весь зал.
– Может мне кто-нибудь вообще объяснить, для чего вашему замечательному соседу понадобилось всё это строить?
Она потрясенно качает головой.
– Только представьте себе, как это трудно – высечь в скале такое огромное помещение! Как это долго. И дорого. А потом, этот аквариум. Это гигантское стекло! Здесь нет ни одного входа, через который его сюда можно было внести. Значит, это литое стекло. Которое стоит в три раза дороже нормального. А потом он велел поймать субмарина.
Она поворачивается кругом с выражением глубокого непонимания на лице.
– Зачем? Зачем это всё? Только для того, чтобы продемонстрировать на вечеринке невиданную диковинку?
Джон приподнимает брови.
– Верно. Хороший вопрос. Я об этом еще даже не задумывался.
– Да, – говорю я. Я тоже не задумывалась. – Странно.
И тут в разговор впервые включается Пигрит.
– Мне кажется, я знаю, – говорит он. – Знаю, для чего всё это.
Мы все удивленно поворачиваемся к нему.
Пигрит показывает на столы с приборами.
– Вот это установка для секвенирования. Вон там – жидкостный хроматограф для выделения и очистки белка. Рядом – компактная центрифуга и вибрационный инкубатор. У стены стоят…
– Мне это всё ни о чем не говорит, – перебивает его Нора.