Эмпатия позволяет «по-новому взглянуть на мир и двигаться дальше».
Одна из моих любимых историй об эмпатии была рассказана мне директором одной школы нового типа. Вернувшись как-то раз после обеда, она увидела, что Милли, одна из младшеклассниц, грустно сидит у нее в кабинете, ожидая ее. Директор села рядом с ней, и Милли заговорила: «Миссис Андерсон, у вас бывало такое, что целую неделю все ваши поступки обижают кого-то, хотя вы совершенно не хотели никого обидеть?»
«Да, – ответила директор. – Мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь». Милли продолжила описывать, как прошла ее неделя. «К тому времени, – вспоминает директор, – я довольно сильно опаздывала на очень важную встречу. Я так и не сняла пальто и не хотела, чтобы меня ждал полный зал людей. Поэтому я спросила: “Милли, что я могла бы для тебя сделать?” Милли протянула ко мне руки, взяла меня за локти, посмотрела мне прямо в глаза и очень твердо сказала: “Миссис Андерсон, не нужно ничего делать. Просто послушайте”».
«Не нужно ничего делать…»
«Это был один из важнейших уроков в моей жизни – и преподал мне его ребенок. Тогда я подумала: “Ничего, что меня ждет полный зал взрослых!” Мы с Милли нашли скамейку, где нам никто не мог помешать, и сели. Я обняла Милли, она положила мне голову на плечо, обхватила меня рукой за талию и говорила, пока не выговорилась. И знаете, это заняло не так уж много времени».
Один из самых приятных моментов моей работы – когда я узнаю о том, каким образом использование ННО усиливает способность людей устанавливать эмпатическую связь с другими. Моя подруга Лоренс, которая живет в Швейцарии, описывала, как ей было грустно, когда ее шестнадцатилетний сын в гневе убежал, не дослушав ее. Изабелла, ее десятилетняя дочь, которая недавно ходила с ней на семинар ННО, заметила: «Мам, ты очень разозлилась. Ты хотела, чтобы он поговорил с тобой, а не убегал». Лоренс была поражена тем, что сразу после слов Изабеллы ее напряжение уменьшилось. После этого она смогла проявить больше понимания к сыну, когда он вернулся.
Преподаватель колледжа описывал изменения отношений между студентами и коллективом факультета, когда некоторые преподаватели научились слушать с эмпатией и более честно выражать себя, проявляя уязвимость: «Студенты открывались все больше и больше и рассказывали мне о разных личных проблемах, которые мешали им учиться. Чем больше они говорили об этом, тем больше работы могли выполнить. Чтобы выслушать их, требуется много нашего времени, но мы рады тратить его таким образом. К сожалению, декану это не понравилось. Он сказал, что мы не консультанты и должны больше преподавать и меньше разговаривать со студентами».