человека, которого ты, кажется, украл у нашего врага. От всего дерьма Братвы, от
которого я хотела сбежать на пару месяцев. От насилия, борьбы, всего! Я пробыла здесь
всего несколько дней, а ты привез мне это!
После моей вспышки гнева воцарилась тишина. Киса отставила спирт, который
держала в руке.
— Лука должен был сделать это, Тал. Он обязан был. Ему нужно было почтить
своего друга, который умер в клетке «Подземелья».
Мои глаза расширились.
362... 362 был другом, которого Лука должен был убить в клетке?
Я могла видеть, что Киса догадалась, что я поняла, о чем она. Я ненадолго закрыла
глаза. Тот человек, прикованный цепью в подвале, был…
— Он брат 362?
Грустные глаза Луки посмотрели на меня.
— У него был близнец. Брат-близнец.
Лука посмотрел на пол, словно мог видеть сквозь преграду человека, прикованного
цепью в подвале.
— Что? — прошептала я в шоке.
Киса, увидев низко наклоненную голову Луки, словно в изнеможении, сказала:
— Он и его брат были похищены еще детьми, их семья убита, и… они были… —
Киса прижала руку к животу и глубоко вздохнула. — На них экспериментировали много
лет. Используя в качестве подопытных для разработки лекарств. Анри, 362, не был
полностью восприимчивым, но Заал был.
«Заал», — подумал я, произнося имя в голове. Недавно заключенный в тюрьму
человек. Его зовут Заал.
— Он находится под влиянием какого-то нового препарата, Тал. Мы не уверены, что
это такое или что оно делает, но Леван Джахуа использовал его, как своего любимого
убийцу, как мы полагаем, с восьми лет.
На этот раз желчь застряла у меня в горле, когда я представила Заала, проходящего
весь этот ад.
— Боже мой, — прошептала я. Киса кивнула. — Наш отец знает? — спросила
я. Лука поднял голову.
— Да, — ответил он, скривив верхнюю губу. — Он ничем не помог. — Я отступила
назад, инстинктивно удаляясь от своего брата. Тьма наполняла его выражение.
Киса прижала руки к обеим сторонам лица Луки.
— Все позади. Ты вытащил его.
— Почему наш отец не помог? — спросила я. Я видела, как лицо Кисы
побледнело. Я замерла, с подозрением в голове. — Что не так?
Лука посмотрел в мою сторону и заявил:
— Он Костава.
Мне потребовалось время, чтобы переварить то, что он сказал. Мое сердце начало
биться. Костава, я, должно быть, что-то когда-то слышала…
— Что ты сказал? — переспросила я, едва слышно. Моя рука инстинктивно
поднялась, чтобы сжать мою цепочку в руках.
У Луки пробивалась ярость на каждом дюйме его лица. Затем Князь Братвы