спросил:
— Ты... для меня?
Свист воздуха прошел через ее приоткрытые губы. Ее слова застряли в горле. Ее
темные глаза ярко сияли, когда слезы наполняли их, делая ее длинные черные ресницы
влажными.
Медленно ее руки продвигались к каждой стороне моего лица и задевали мои
длинные мокрые волосы. Я задержал дыхание, сердце громко билось. Потом она сделала
то, чего я никогда раньше не чувствовал, — прижалась губами к моему лбу.
Я сглотнул, чувствуя, как ее губы прижимаются, словно к моему сердцу. Солнце.
Что-то внутри говорило мне, что это было похоже на ощущение солнца, сияющего на
моем лице.
Я нахмурился, когда эта мысль пришла мне в голову. Я не помню, как много раз
стоял на солнце, запрокинув голову, согревая лицо, но что-то внутри подсказывало мне, что я делал это однажды или много, я не знал.
Женщина отодвинулась. Ее палец скользнул вниз и провел по моей татуировке с
номером. Ее длинные ресницы трепетали, и она сказала:
— Это рабский номер, данный тебе в детстве. То, что с тобой делали, было больным, извращенным и очень-очень неправильным. Они, этот человек, звали тебя по этому
номеру всю твою жизнь. Но у тебя было имя. У тебя все еще есть имя.
Я успокоился, и что-то давно забытое пыталось проникнуть в мой разум.
Имя. Имя? У меня есть имя?
Я всегда был 221.
Я 221.
Я 221 Хозяина.
Я…
— Заал, — неожиданно сказала женщина. Мое тело напряглось, волна боли
пронзила мою плоть. — Тебя зовут Заал. Ты помнишь?
Я стиснул челюсть, когда вспомнил это имя. Заал.
Я упал, задыхаясь. Тал... руки Талии обвились вокруг меня. Я подумал о том, что она
сказала. Я был свободен. Хозяина здесь нет. У меня есть имя. Заал. Столько всего
пронеслось в моей голове. Я отстранился. Я обратил внимание на свои цепи у стены и
почувствовал ледяной холод.
Я не свободен. Она лгала.
Талия удивленно откинулась на спинку стула, и я резко дернулся. Я видел боль на ее
лице, но она солгала…
— Заал… — проговорила она и потянулась к моей руке. Я отодвинул ее с рычанием, повернувшись к ней спиной.
Гнев бежал по моим венам, огонь рос в моем животе. Хозяин наказывал меня, я знал
это. Прислав мне эту женщину, заставил ее внушить мне, что я свободен. Я был наказан.
Он наказывал меня за что-то. Я просто не знал, что сделал не так.
Встав на ноги, я вернулся к своим цепям. Вода, которой Талия мыла меня, все еще
была на темной твердой поверхности.
Я сел рядом с цепями, на холодном мокром полу, спиной к стене. Я держал голову