— Запросы у генерала Врангеля немаленькие, — сказал не глядя ни на кого полковник Васнецов. — Барон регулярно проводит в Царицине парады для союзников. Так вчера он принимал начальника английской миссии генерала Хольмана из авиационной бригады. Тот вручил ему от английского короля орден Св. Михаила и Георгия. Вечером генерал дал в честь Хольмана обед, который обошелся армейской казне в тысячу рублей.
— Что ж…, - озадачился Деникин. Эту новость о награждении Врангеля он слышал впервые и она больно резанула его. Не потому что сам он пока не удостоился высоких наград союзников, а потому что Петр Николаевич всё более отдалялся от него, становился непримиримым соперником. Врангелю рукоплескала толпа в городах и селах, кричала: «Ура!», а про Главкома говорили лишь гадости. — Что ж, — повторил Антон Иванович, — генерал Врангель отменный командующий и бесстрашный воин. Он безусловно заслужил столь высоких наград. К тому же, как и обговорено с генералом Лукомским, приемы союзников барон проводит за счет сумм, захваченных у большевиков.
Генерал Лукомский, который отвечал в армии за финансы, кивнул. А полковник Васнецов лишь ухмыльнулся — «Ой, ли». Он, конечно, знал об этом, но у него были с Врангелем свои счёты. Генерал создал у себя в армии свою контрразведку, во главе которой поставил бывшего харьковского жандарма Якова Пряхина и она не подчинялась Васнецову. К тому же он решил осторожно уколоть сообщением о награде Врангеля Антона Ивановича и посмотреть на его реакцию. Зачем? Из профессионального интереса. Во время стресса человек раскрывается, а начальнику контрразведки нужно постоянно заглядывать в душу каждого, в том числе и Главкома.
— Но меня тревожит другое, — продолжал Деникин. — Во всех проблемах со снабжением своей армии, Петр Николаевич винит в первую очередь меня. Он пишет, что предыдущее мое письмо, где я, господа, в очередной раз пытался убедить его в своем наилучшем к нему расположении, якобы было наполнено оскорбительными намеками, где ему бросался упрек, что он руководствуется не благом дела и армии, а желанием лишь победных успехов. Во-первых, я не могу быть против победных успехов барона, ибо без здорового тщеславия полководец — не полководец. Во-вторых, у всех есть свои слабости, с которыми другим приходится считаться. Если они, разумеется, не идут в разрез общему делу. Я говорю об этом, господа, чтобы вы все знали, что несмотря на… некоторые разногласия с командующим Кавказской армии, я никогда не позволял себе задеть его честь и достоинство, и всегда относился к барону с почтением. Только единство в наших рядах способно привести нас к победе, а бабьи дрязги и сплетни не достойны великой армии. Тягостная атмосфера и антагонизмы штабов предаются не только войскам, но и обществу.