На этот раз лед был сломан. Или восторженный отзыв о дочери был лестен для родительской любви Бриссо, или он посчитал, что виконт, очарованный Кларой, не станет проявлять излишнего внимания к ее матери, но он сказал гораздо более дружелюбней:
— Да, да, виконт, вы правы, Клара самая хорошенькая девушка в Австралии. Для нее я тружусь, для нее стараюсь разбогатеть, несмотря на все опасности. Как только я сумею накопить для нее богатое приданое, я поспешу оставить этот край, где честный человек — почти исключение. Но, извините, — спохватился он, — теперь дело идет о вас. Скажите, чем я могу быть вам полезен?
— Многим, мсье Бриссо, — ответил виконт. — Я здесь новичок, и хотя я не склонен к унынию, однако предвижу много препятствий. Теперь же мне нужен ночлег и ужин, а после я попрошу у вас советов и помощи, как быстрее преуспеть в ремесле золотоискателя.
— Вы решились работать на приисках? — удивленно спросил Бриссо, качая головой. — Слитки находят все реже, да и большая часть паев уже разработана. Однако, если вы хотите, я попрошу главного распорядителя, с которым хорошо знаком, чтобы он уступил вам землю.
— Очень вам благодарен, мсье Бриссо. Кроме того, потрудитесь продать мне по умеренной цене инструменты, которые будут необходимы, и подыскать помещение для меня и для лошади.
— Лошадь здесь бесполезна, виконт, и, поверьте мне, вам лучше отослать ее на базар, где ее продадут с аукциона. Вас я отведу в соседнюю гостиницу, хозяин которой по моей рекомендации, может быть, согласится сдать вам номер со столом за весьма умеренную цену: по шесть долларов в день.
— Шесть долларов! Тридцать франков на французские деньги! — воскликнул Мартиньи, скорчив гримасу.
— Меньше никак нельзя, уверяю вас.
— Мсье Бриссо, — сказал Мартиньи, — я, признаюсь, надеялся, что вы возьмете меня к себе и разделите со мною вашу пищу и квартиру «за мои деньги», как говорят англичане.
— Наша пища, — с иронией в голосе ответил Бриссо, — состоит в той провизии, которую мы не смогли продать и которая начинает портиться, а квартиры, кроме этого магазина, у нас нет. Послушайте, Педро, — обратился он к мулату, — покажите этому джентльмену спальню.
Огромные прилавки, заваленные товарами, тянулись в два ряда вдоль стен. Мулат опустил раму, закрывавшую их, и внутри этих ниш Мартиньи увидел кровати с тюфяками, набитыми паклей, покрытыми грубыми одеялами. Возле каждой кровати лежало оружие: ножи, ружья, пистолеты.
— Теперь вы видите, какую приятную жизнь ведем мы здесь? — усмехнулся Бриссо. — После дневных трудов мы еще не спим по ночам, потому что нас могут поджечь, могут ограбить и убить, — вот какая участь ожидает нас, если мы не будем бдительны. Что ни ночь — то тревога. Поэтому я буду очень рад, когда оставлю эти отвратительные прииски.