Жерех не стал рисковать, пытаясь еще раз убрать капитана. Он его попросту подставил. И самый гуманный в мире для воров и убийц суд отметил это событие полновесным приговором.
Викинг знал, что Истомину осталось отбыть еще несколько лет срока. Но пару месяцев тому назад по всем лагерям и тюрьмам прокатился очистительный вал амнистии. Если мент до сих пор сидит, урки моментально это вычислят. Но если вал в числе прочих вынес на свободу капитана, Седой с Жерехом потратят массу сил, устраивая охоту за привидением.
Пессимистами не рождаются, ими людей делают обстоятельства. Жерех, и по жизни не склонный к безудержному веселью, последнее время ходил мрачнее тучи. Из переполненной чаши терпения пахана уже не капало — брызгало вниз мелкими струйками, а жизнь преподносила все новые и новые сюрпризы.
Убит Купцов. Правда, явившиеся по вызову медики попытались констатировать смерть от разрыва сердца: мол, переусердствовал человек в смысле банных процедур, тут его старуха с косой и взяла за задницу. Но факты свидетельствовали совсем о другом. Ведь этих диагностов вызвала девушка, на которую напали сзади, связали и надели на глаза повязку. Ей потребовалось несколько часов на то, чтобы освободиться и обнаружить тело своего хозяина.
Ясно, как божий день — Купцова прикончили, и отнюдь не сгоряча, в дружеской беседе, плавно переросшей в дикую ссору. Убийство было тщательно спланировано и мастерски выполнено. Работал профессионал. В принципе, сама по себе ликвидация Купцова не слишком взволновала Жереха, но он инстинктивно чувствовал, что в этом деле ключ к разгадке куда более значительных событий. Полдня насиловал Жерех свои многострадальные извилины, пока до него наконец не дошло. Все оказалось так просто! И ряд загадочных убийств авторитетов, и провоцирование паханов на развязывание междуусобной войны, и наконец, смерть Купцова — разрозненные звенья выстроились в одну цепь, у основания которой находился человек в форме по фамилии Истомин. Именно в капитане идеально сочетались качества, позволявшие столь лихо разбираться с глотовским криминалитетом: высокая профессиональная подготовка и лютая ненависть к уголовникам. Имелась, правда, одна неувязочка, и ее требовалось немедленно разъяснить. Жерех вызвал Монаха, который, собственно, и нес ответственность за все то, что случилось с капитаном.
— Кажется, я знаю, кто братву мочит, — удовлетворенно сообщил пахан.
Монах вопросительно посмотрел на него.
— Помнишь Истомина? Был такой чересчур дотошный мент.
— Падла! — злобно прошипел Монах, давая понять, что помнит, и помнит прекрасно.