Перстень был неприятно поражен, когда охранники тормознули фургон и продемонстрировали ему отловленного соглядатая. Времени для того, чтобы во всем разобраться, было минут десять — слишком мало для обстоятельного разговора по душам. Но нестись сломя голову на встречу, находясь под колпаком у ментов, было бы чистым самоубийством.
— Мальчик, если ты не хочешь, чтобы тебя заставили жрать собственные потроха, будь умницей и ответь на кое-какие вопросы. Например, ты, случайно, не мент?
— Нет! — ответил не пленник, а один из людей Перстня.
— Откуда ты знаешь?
— Так менты с такими штуками не ходят! — и Перстню продемонстрировали изъятую у парня заточку.
— Отлично. Выпотрошите из него остальное, — облегчено вздохнув, Илья Самойлович шагнул к машине.
Он выяснил главное — это не милиция присела на хвост, а местные уголовники. Кто конкретно — его ребята выяснят, времени у них хватает. После этого останется только сообщить кому следует, и оборзевшим уркам мигом обломают рога.
Тем временем ребята Перстня благополучно выяснили, кому именно следует обламывать рога. Они были немножко разочарованы: не успели войти во вкус, а парень уже выложил все, что знал. Соглядатая прикончили его же собственной заточкой. Еще один любитель красивой жизни отправился искать ее в мир иной.
* * *
Погожим субботним днем жители Глотова отмечали двухсотсемидесятилетие со дня основания своего города. Сколько лет на самом деле исполнилось Глотову, никто точно не знал. Да это и не имело значения. Просто, когда вместо одной большой Родины у россиян оказалось множество малых, численно равных количеству начальников местного значения, срочно потребовалось взамен одного всенародного праздника придумать повод для своих, как сейчас говорится, региональных торжеств. И такой повод нашелся, даже особо искать не понадобилось. День города — что еще может быть ближе и понятнее его жителю?
По случаю грандиозных торжеств Глотов преобразился к лучшему с такой поспешностью, которая была бы чрезмерной даже при ловле блох. В два дня город помыли, почистили, кое-как покрасили, а местами и озеленили. Глотов стал напоминать старуху, собирающуюся на первое свидание по брачному объявлению в газете и покрывшую себя гримом, пудрой, помадой так густо, что косметика могла осыпаться при первом же резком движении. Какое счастье, что старуха уже не способна на резкие движения. Какая радость, что в эти дни Глотов обошли стороной проливные дожди, сильные ветры и прочие природные неурядицы, способные смыть наведенный лоск, обнажив истинную довольно унылую физиономию города.