А потом их тоже угостили пирогами. И восторгам, казалось, уже вовсе не будет конца.
Астианок звали Тантина, Лероника и Карилен. И они были друг на друга ужасно похожи. Они все, как одна, были стройные и высокие, за исключением Карилен, которая была покруглее и пониже, и светловолосые, за исключением Тантины, у которой были каштановые волосы, и зеленоглазые, за исключением Лероники, у которой глаза были удивительного фиалкового цвета… одним словом, красавицы. И все три были романтичные, нежные и чувствительные, и настолько живые, непосредственные и восторженные, что рядом с ними Наира и Лиска сразу почувствовали себя кислыми, уставшими от жизни занудами.
— Знаешь, мы с тобой рядом с ними — просто как две сонные мухи, — поделилась с подругой Лиска.
— Ага, — улыбнулась Наира, — ну и ладно, зато с ними весело.
Что верно, то верно. Лиска помнила, как они впервые встретились с астианками в прошый раз, на Селестину-травницу. Сколько было шуму, песен, разговоров. Может быть, такая бьющая через край жизнерадостность даже утомляла бы, если бы не еще одно замечательное качество новоприбывшей троицы. Они не могли долго усидеть на одном месте. Вот и сейчас, покрутившись на кухне, они обежали весь дом, заглянув даже в баню и конюшню, и отправились обследовать «сад и огород». А Наира и Лиска наконец смогли переодеться, и очень кстати. Вскоре прибыли молодые люди.
Всем четверым было около двадцати лет. Трое были из Изнора, один — из Никеи. Варсен, Райн, Иор и Савьен, их никак было не перепутать, настолько они все были разные. Один был почти на голову выше всех, у другого бросалась в глаза худоба, у третьего — очень темные, почти черные глаза. Четвертый же был, наверное, самым заметным из них. Он был очень веселый и к тому же рыжий. Девушки немедленно с ними со всеми перезнакомились, а через пять минут уже перепутали все имена и кто откуда, ну да и ладно, еще будет время познакомиться поближе.
А народ все прибывал. Приходили маги, знахари и ведьмы. Изнорские, астианские, никейские и, конечно же, драконогорские. Дверь практически не закрывалась и даже стала даже тише скрипеть, видимо, от усталости. Дело близилось к вечеру. Дом был полон народу. Топот ног, голоса и смех перемежались восклицаниями: «Канингем, старина!», «Верилена, сколько лет…» и т. п. Лисса с Наирой, как хорошие хозяйки, размещали тех, кто останется на праздники и после праздников в доме и складывали в корзины на кухне то, что приносили с собой гости, и что планировалось взять с собой на главное место всех здешних праздничных гуляний. Договаривались, распоряжались, заботились, изо всех сил старались не забыть что-нибудь важное.