До развода было еще далеко, а пока мы упивались друг другом. У нас установилась та степень близости, когда очень ценишь человека, однако не боишься его потерять. Как сказал бы все тот же психоаналитик, сближение без слияния.
Мне было интересно с ней — Марина умела слушать, а это редкое качество, особенно для молодой женщины. Она была чуткой и благодарной, радовалась каждой мелочи, а когда я предложил съездить на выходные в Одессу, обрадовалась так, словно я принес билеты в Австралию. Мы провели три замечательных дня у моря. Остановились в «Аркадии», в новом отельном комплексе. «Что вы сказали мужу?» — «Семинар кардиологов».
Такие же «семинары кардиологов» были у нас в Каменце-Подольском, Львове, Черновцах. Мы ездили в Олесский и Мукачевский замки, бродили по Белгород-Днестровской крепости. Я смотрел, как радуется Марина, и думал: Аня и Оксана уже не всегда радуются и Парижу, если не та погода или не то настроение, а эта девушка счастлива, и сделал ее счастливой я!
Эти поездки все больше становились для меня наркотиком. И, если быть честным, зависел я не столько от секса с молодой красивой женщиной, сколько от ее неподдельного восхищения и искренней благодарности. Таких сияющих глаз я давно не видел ни у Ани, ни у Оксаны. Причем это не был восторг Золушки, которую фея приодела на бал, нет. Это была признательность женщины, прекрасно осознающей свою самость, с высокой самооценкой, профессионально и лично состоявшейся. Это была благодарность женщины, которой интересно вместе с мужчиной радоваться нехитрой повседневности. С ней не нужно было придумывать головокружительные маршруты для путешествий или заранее планировать затейливую развлекательную программу. Не надо было устраивать фейерверки и добывать с неба далекие звезды. Марина радовалась вкусному мороженому, купленному в киоске райцентра; увлекательной экскурсии; смешным котам, попавшимся на глаза. Ей легко было угодить. Вот он, понял я, вот секрет моей зависимости от нее: при всей своей ослепительности, эффектности и смышлености Марина не была капризной взбалмошной красоткой. Мне было легко с ней. Она воодушевляла. При этом вовсе не было ощущения, что мне, мастеру спорта, берущему приличную высоту, взяли и снизили планку. У меня было чувство, что за спиной крылья и я могу прыгать все выше и выше, однако взятия высоты от меня не ждут, вернее, не вменяют в обязанность, и это успокаивало. Мужчины меня поймут.
В отелях я всегда брал два номера по соседству. Когда мы первый раз отправились в Одессу, по пути я думал: а будет ли нам комфортно жить нос к носу эти три дня? Бурный секс и милый завтрак в постели — это прекрасно, но романтика плохо переносит чужой храп, чужие запахи, все то, что неизбежно присутствует, когда два тела поселяются бок о бок. К тому же эти тела не планируют в будущем совместную жизнь — так зачем же нам знать друг о друге больше, чем мы знаем? Видимо, в голове Марины мелькали подобные мысли, потому что она обрадовалась, узнав, что будет жить в отдельном номере. С тех пор мы так и жили в поездках — ходили друг к дружке в гости. У каждого было свое пространство, возможность без неловкости звонить близким. Я звонил Ане и Оксане, Марина — мужу. Нас устраивало такое положение дел.